Пуля в подарок

Мысли были чудные и ненужные. Бати нет – и «Шишкина леса» нет, и «лешие» повывелись. На Мезенцеве все держалось. На нем одном. А теперь нагрянут мордастые чины из Москвы, и чья-то голубая мечта исполнится – спецбатальон исчезнет.

Да что там «нагрянут»! Нагрянули уже… Теперь в заповедном «Шишкином лесу» на пять километров кругом будут водиться отнюдь не лешие, а дачники, уставшие от столичной суеты, и не бронетранспортеры со спецназом на броне будут бороздить заливные луга, а лощеные джипы.

На кладбище он опоздал.

У Мезенцева, оказывается, был зарезервированный семейный участок на Ваганьковском – на свободное место полковника и положили. Остро пахла свежая земля. Обелиск со звездой. Венки с черно-алыми лентами. Гильзы, рассыпанные стрелками из почетного караула, – конечно, салют над гробом был. И лопата, второпях забытая могильщиками.

Уехали…

«Мезенцев Павел Петрович. 1962–2011. Да упокоишься ты под сенью крыл архангела Михаила!» – прочитал Артем на строгом обелиске. Сверху красная звезда, а сбоку иконка привешена – архангел с мечом на фоне российского орла. И афганская эмблема…

Артем медленно двинулся по аллее мимо роскошных памятников с известными именами. Бог с ними, с поминками, – и на похороны не позвали. Не чужого ведь хоронили…

Как могли убить батю – опытнейшего бойца, матерого зверюгу-диверсанта?! Снайпер? Взрывное устройство? Нож? Мезенцев сам кого хошь на нож поставит… И интуиция у него дай боже… впрочем, уже – была…

Непрерывно, настоятельно звонил телефон – только сейчас Тарасов вышел из ступора и приложил трубку к уху. Завитуша на проводе.

– Прошу явиться на базу, товарищ капитан, – официальным голосом сказал майор.

– Сетки панцирные, что ли, таскать? – ответил Артем. – Ты почему, чумоход, мне насчет бати не сообщил?!

– Ты полегче там! – прикрикнул Завитуша. – С комбатом говоришь!

– Ох ни хрена ж себе! Я уже по стойке «смирно» встал, товарищ майор! – усмехнулся Тарасов. – Поздравляю с назначением, командир разбитого батальона!..

– Еще, правда, не комбат, а и.о. Да на неделю это все – пока всех не разгонят, – оправдывающимся тоном проговорил Завитуша. – А не сообщили тебе потому, что приказ был, понятно?

– А обыск у меня кто санкционировал?

– Никто. Как батю в Москве завалили, так и приехали насчет обыска… Да что я, в самом-то деле, базарю! Приедешь – расскажу.

– Может, и приеду. Только сначала заеду кое-куда, – буркнул Артем и отключился.

– Алло, добрый день! Вы меня не знаете, но у меня есть для вас хорошие новости. Насчет документиков…

Артем сидел в уличном кафе с бокалом светлого пива. Перед ним в пепельнице дымилась недокуренная сигарета. Абонент помолчал пару секунд, соображая, и сказал:

– Давайте встретимся… Где вам удобнее?.. Как я вас узнаю?

Сработал полученный от Трофима номер.

Тарасов взял сигарету и глубоко затянулся. Получил то, что хотел: сейчас – это если по всем правилам, – надо галопом мчаться с докладом, а лучше сразу в ФСБ, и кричать, что пропавшие архивные бумажки скоро найдутся. И по этому поводу требовать немедленно снарядить особый танковый полк, вертолеты с реактивными снарядами на подвеске и дивизию парашютистов… Грустная шутка: недоверчиво отнесутся наверху к сообщению армейского капитана и попросят больше не совать нос куда не следует. Вырвать документы из лап террористов и вручить их родной стране – а там можно считать свой воинский долг отданным. Можно будет спокойно явиться к хитрожопому Завитуше, который сейчас наваривает бабки на ликвидации в/ч, и нацарапать рапорт об увольнении из рядов… Вряд ли капитан Тарасов согласится на перевод в общевойсковую часть, ведь его жизнь – спецназ. О том, что будет дальше, думать не хочется…

«Чеченцев разбили, бандеровцев победили, теперь вот воров будем ловить, – сыронизировал про себя Артем, одним глотком допивая пиво. – На черта им замшелые документы все-таки понадобились? Не пирожки же заворачивать? Любопытно…» И еще одну мысль подумал Тарасов: «Сколько смертей вокруг…»

Проходя мимо магазина туристических товаров с хорошим названием «Скиталец», Артем остановился, помешкал и вошел. Вышел он оттуда через десять минут, имея в кармане тяжелый охотничий нож. Вроде оружие…

Напоследок Тарасов решил обозначиться:

– Здоров, Багратион! Как твоя рука?.. Хреново?.. Все еще на излечении?.. Да я тут по делам, чтоб кто-то был в курсе – один ты из близких остался… Я тебе, скажем, через сутки позвоню. Если не позвоню…

– Ты поменьше о грустном думай, капитан, – посоветовал прапорщик Чиковани. – Меня вон менты вчера задержали как лицо кавказской национальности; хорошо, документы были при себе, а я о грустном все равно ни-ни-ни… Говори, куда и зачем тебя несет – ты у меня тоже, знаешь, один… не считая собаки…

В подтверждение в трубке раздался заливистый лай багратионовского любимого пуделька.

Место на автостоянке перед парком «Ленинские горы» людное, тут можно без труда потеряться… Но тот, кому Тарасов назначил встречу, не ошибся: стройный молодой человек помахал рукой и легкими шагами двинулся навстречу.

– Это вы знакомый Трофима и вы мне звонили?