Pulp

Отбросив нож, он присел на палубу и поднял с неё меч в ножнах. Медленным, нарочито-картинным движением обнажил клинок и занёс его над моей головой.

— Ты был хорошим противником, — произнёс эльф, называющий себя Джеком, — и достоин казни, а не убийства. Я отсеку тебе голову, как должно.

Двигался он картинно, но бил очень быстро. Но я успел!

Собрав в кулак волю и все силы, что ещё остались в израненном теле, не обращая внимания на боль, рвущую мышцы, я вскинулся ему навстречу. Я не стал парировать удар меча, вместо этого плавным движением всадил врагу нож в бок. Эльф почти успел уклониться — он был одним из лучших рукопашных бойцов, с кем меня сводила судьба. Клинок скользнул по рёбрам, распоров мундир и оставив глубокую, но не смертельную рану. Боль и ошеломление от атаки противника, которого считал уже мёртвым, сделали своё дело.

Я перехватил рукоять меча, вырвав её из вражеских пальцев, продолжением движения провернулся на месте и ударил назад. Клинок глубоко вошёл в тело врага. Отбросив нож, я надавил на рукоять, вгоняя меч ещё глубже. И только после этого развернулся лицом к эльфу, не выпуская оружия. Наши лица оказались в считанных дюймах, будто у любовников. Враг смотрел на меня без ненависти — жестокое лицо его было искажено болью, миндалевидные глаза расширены от удивления.

Глядя прямо в эти самые глаза, я перевернул клинок в ране и потащил его вверх, потроша эльфа. Он кашлянул кровью, и красные брызги полетели мне на лицо. Заточенный до бритвенной остроты клинок легко резал его плоть, рёбра не остановили сталь. Я рванул оружие вверх и на себя, отступая на полшага. Вскрытый почти от паха до ключицы эльф повалился на палубу.

Наверное, стоило что-нибудь сказать ему, пока он был ещё жив, но я промолчал. Слов не было, а попусту сотрясать воздух я не люблю — это удел позёров, подобных тому, кто лежит у моих ног в растекающейся по палубе луже крови.

Вытерев клинок меча о рукав, я подобрал нож и шагнул к дверям в помещение магиков. Обильно пролившаяся на переборку и саму дверь кровь нарушила узор, покрывающий их, так что если какая-то магическая защита там и была, она давно должна была сработать. По крайней мере, я надеялся на это, когда брался за ручку.

Меня не испепелило на месте, более того, дверь даже не была заперта. Видимо, магиков на борту сторожевика должны были оберегать достаточно хорошо, чтобы не понадобилась ещё одна защита магического свойства. А может, дополнительные меры нарушили бы работу сидящих внутри помещения колдунов. На эти вопросы у меня не было ответов, а Серая Лисица, единственная, кто в отряде хоть что-то смыслил в тайных искусствах, держала сейчас оборону на камбузе вместе с Чёрным Змеем. Мне оставалось уповать лишь на удачу.

Магиков оказалось четверо, они сидели на углах вычерченной на палубе сложной фигуры. Все одеты в одинаковые просторные рясы, головы их обриты наголо, а глаза плотно зажмурены, как будто они, подобно некоторым святым, не желали видеть мира вокруг. Ни один не обратил на меня внимания.

Я даже замер, переступив порог. Убивать беззащитных людей мне приходилось и не раз, однако всегда я чувствовал себя при этом законченным подлецом. Но что поделать, работа такая. А тем более сейчас, когда на кону тысячи жизней обитателей розалийского урба. В любой момент этим четверым может прийти команда спустить с поводка чудовище, которое они контролируют.

По крайней мере, я сделал всё чисто — четыре срубленных головы одна за другой упали на палубу. И почти одновременно с этим я услышал истошный визг внутреннего телефона.

Я прошёл через всё помещение, стараясь переступать через тела магиков и натекшие на палубе лужи крови, и снял трубку. Телефон, как и всё у сидхе, что касается техники, был архаичным — со слуховой трубкой и встроенным прямо в аппарат рожком.

— Командир, ты?! — услышал я сквозь шипение помех голос. Кажется, это был Оцелотти.

— Говори, Оцелот, это я, — ответил я, не забыв прежде как можно чётче произнести пароль.

— Похоже, у нас большие неприятности, командир, — выпалил Оцелотти. — Мы захватили мостик, ставим заряды, но… — Его голос прервался, в трубке слышны были только помехи. — Командир, ты должен это видеть! Командир, нас крупно на… — Кажется, он использовал некое непечатное словечко, но его проглотили помехи.

Я положил трубку и вышел из помещения магиков. Иллюминатор долго искать не пришлось, но то, что я увидел в нём, меня совсем не обрадовало.

Оцелотти был полностью прав — меня обвели вокруг пальца. Если не сказать хуже.

Наверное, с мостика вид был куда лучше, но и через иллюминатор я отлично видел, как в потоках морской воды поднимается колоссальных размеров чудовище. Отряхнувшись, оно медленным, размеренным шагом направилось к береговой линии, где видны были огни урба. Я считал, что спасаю порт, а выходит, сам и обрёк на гибель тысячи людей, населяющих его.

Я врезал кулаком по стеклу иллюминатора — на нём остались багровые разводы. Мои руки были в крови эльфа или магиков, или моей — даже не поймёшь.