Пульс абсолюта. Начало начал

Жизнь не загадка, и те, кто пытаются сделать ее загадкой, попадают в трудное положение. Жизнь не проблема. Тем, кто делает из нее проблему, приходится искать ответ на проблему, приходится искать ответ на нее, а все ответы только озадачивают их все больше и больше.

Жизнь — это одна открытая тайна, абсолютно открытая перед нашими глазами и вокруг нас. Она нигде не скрыта, она не укрыта никакой завесой, и все же она есть тайна.

Между тайной и загадкой есть различие. Загадка означает то, что не открыто, но может быть открыто. Тайна означает то, что уже открыто и все же не открыто, то, что будучи открытым, все же столь глубоко, что несмотря на путешествия ваших бесчисленных жизней вы будете обнаруживать, что всегда есть нечто, что остается узнать. «Целое выходит из целого, и все же целое остается, а когда целое поглощается целым, остается столько же, сколько было раньше». Эта сутра намекает на тот факт, что тот, кто согласен с ней, может войти в тайну. А тот, кто не согласен с ней, кто говорит, что это невозможно, остается за дверью. Он не может войти. Жизнь — это тайна, она пребывает вне логики и рациональности.

Правила логики были установлены человеческим интеллектом. Они не записаны нигде в природе. Природа не дает правил логики. Они созданы человеком и временны, хотя мы забываем, что они таковы. Все ваши правила таковы, подобны правилам игры. Например, в шахматах есть слоны, ладьи и так далее. Есть правила, определяющие их ходы, и игроки играют в эту игру с большой серьезностью. И реальность такова, что люди не кажутся столь же серьезными в жизни, какими они бывают при игре в шахматы. Если между игроками возникает ссора, то бывают случаи, когда они дерутся друг с другом с мечами в руках. Шахматные фигуры сделаны из дерева, но игроки забывают об этом и ведут себя, как дети. На самом же деле нет никаких слонов, никаких коней, никаких королей. Вся игра — выдумка.

В жизни все правила логики подобны шахматным правилам — все они являются выдумкой. Нет никаких правил, которые были бы даны природой или жизнью. Все они были навязаны нам нами же самими. Наши правила подобны правилам уличного движения. В Индии люди придерживаются левой стороны, а в Америке они придерживаются правой стороны. Если вы нарушите это правило либо в Америке, либо в Индии, вас отведут в полицейский участок. Люди весьма странны. Но определенно: вы должны ехать либо по левой стороне, либо по правой, иначе на дороге будет хаос. И придерживаясь левой стороны, мы постепенно начинаем думать, что в этом есть некий абсолютный — некий фундаментальный принцип. Ничего подобного. Это просто установленный человеком порядок. Все наши логические правила являются приемами, необходимыми для регулирования наших жизней. Но мало-помалу мы становимся настолько захваченными ими, что пытаемся применить ко всем тайнам жизни. Мы пытаемся заставить нашу жизнь следовать им. Человек становится безумным, когда он заставляет свою жизнь следовать его собственным правилам. Это единственная храктеристика безумца. Я называю человека здравым, когда он ведет себя соответственно с тайной жизни, и я называю человека безумным, когда он пытается навязать своей жизни свои собственные правила. Вот когда в его жизнь входят трудности. А мы нагромоздили правила вокруг наших жизней.

Понять эту сутру будет легко, если мы поймем одно или два логических правила. Одно из основных правил логики состоит в том, что А есть А и не может быть Б. Все о, кей — абсолютно правильно — но в жизни нет ничего, что не превращается в нечто иное. В жизни нет ничего, что не превращается в свою противоположность. В жизни все текуче, все вещи превращаются. Ночь превращается в день, а день — в ночь. Детство превращается в юность, а юность превращается в старость. Жизнь превращается в смерть. Иногда яд превращается в нектар. Все лекарства — яды, но они являются нектаром для больных. В жизни есть текучесть, а в правилах есть жесткость, ибо они не живы. В этом зале находится столько много людей. Предположим, я выхожу, возвращаюсь через час и ожидаю, что вы будете сидеть на тех же местах и в тех же позах, в которых я оставил вас. Тогда либо я спятил, либо вы: если я нахожу вас в том же положении, в каком вы были, когда я ушел, тогда спятили вы. Непременно произошли бы какие-то перемены, в противном случае здесь должны были бы сидеть мертвые тела. Живые люди непременно изменяли бы свои положения.