Пульс боли (СИ)

Ответы он получил лишь после того, как его привезли на виллу Угаки. Акутагава, грубо ведя молодого человека за собой, затащил его в личные апартаменты. Ив благоразумно не стал следовать за ними, что в любой другой момент принесло бы Юки облегчение, но не сейчас. Когда двери апартаментов оказались плотно закрытыми. Акутагава заговорил с ним, не позволяя тому высказаться:

- Значит так, Юки, поговорим начистоту. Я не хочу знать, почему ты решил связаться с Ваалгором, почему ты так отнесся ко мне и к моему предупреждению на счет него.

- Я всего лишь…

- Помолчи! Я не собираюсь добиваться от тебя признания в том, что ты спал с ним. Мне это ни к чему, Юки. Но знай, что я разочарован в тебе, не ожидал от тебя такой глупости.

- Я не спал с ним! – закричал Юки, перебивая его. – Это ты говоришь глупости!

- Не лги мне! – голос Акутагавы тоже поднялся до гулкого рыка.

- Я не лгу, черт возьми. Просто ты совсем рехнулся! Совсем сошел с ума со своими притязаниями! Ты меня третируешь, как какую-то игрушку, вещь – и сам как будто этого не видишь. Знаешь, сколько раз я уже пожалел, что решил вновь быть с тобой?!.. – очередной удар сбил его с ног, Юки от неожиданности повалился на пол. По лицу из вновь разбитого носа потекла горячая кровь, а от боли глаза застлал мутно-белый туман.

- Следи за тем, что говоришь! – Акутагава и не думал извиняться. Он заставил Юки подняться на ноги, потом подтолкнул к дивану, куда тот тяжело рухнул. – Мне сейчас из тебя душу вытрясти хочется, поэтому трижды подумай, прежде чем ляпнуть нечто подобное.

Юки посмотрел на бинты на своих руках, запачканные кровью, затем на мужчину, возвышающимся над ним - у того был совершенно чужой и незнакомый взгляд. Кулаки Акутагавы были сжаты, весь его облик свидетельствовал о непреклонности, однако это не остановило Юки:

- Я хочу уйти от тебя! – произнес он это со смешным носовым звуком.

Акутагава вновь замахнулся на него, но все же сдержался. Наклонившись вперед, он уперся руками в спинку дивана позади Юки и, приблизив свое лицо к его лицу.

- Ты никуда от меня не уйдешь, любовь моя. На этот раз – в прямом смысле. Мне следует наказать тебя за то, что ты сделал, и я накажу. Забудь о том, что когда-нибудь сможешь по своей инициативе разорвать нашу связь. Забудь о своей работе – с этого дня ты ни шагу не сделаешь с виллы, пока я не решу, что тебе вновь можно доверять. Ты даже в прилегающий к вилле парк не сможешь выйти в одиночку – я приставлю в тебе телохранителей. Ты будешь вести себя тихо и послушно, потому что только это я тебе и позволю делать. И если ты начнешь мне возражать, Юки, поверь, я сделаю все, чтобы сломать твое сопротивление и одними словами я обходиться не буду.

- Ты действительно свихнулся… - прошептал Юки сдавленно.

- Мне кажется, я сообщил тебе об этом еще в школе «Масару Мидзухара». Это ты свел меня с ума, Юки.

______24 июля______

- Господин Ваалгор, взлет задерживается еще на полчаса из-за высокой плотности тумана, - сообщил помощник начальника охраны, склонившись к сидящему в кресле Коннору. – Метеорологи пока не сошлись во мнениях относительно того, стоит ли самолетам взлетать или подождать, пока погода улучшится.

- Мой самолет оснащен самой современной техникой, не думаю, что ему страшен какой-то средиземноморский туман, - ответил блондин, не глядя на начальника охраны. – Сообщи им, что если через полчаса они не дадут разрешения на взлет, я в любом случае покину Катанию-Фонтанароссу.

- Понял вас, босс, - помощник покинул салон, направляясь в кабину пилота. Он выполнял обязанности Коупленда, пока тот находился в одной из итальянских больниц, куда его доставили с серьезным сотрясением мозга – выпав за борт, тот ударился головой о какое-то крепление яхты и едва не утонул. Коннор оставил с ним одного из телохранителей, распорядившись, чтобы начальник охраны вернулся в США только когда полностью поправится.

За иллюминатором разгорался рассвет, всплывая из белесого марева тумана и оседая кристальными каплями на стекле. Ваалгор, откинувшись на спинку кресла, закурил очередную сигарету и вновь открыл папку, лежащую у него на коленях. В папке находилось досье, собранное на Мацу Югири и несколько фотографий молодого человека. Информация, представленная в досье, была весьма скупой: до поступления в Брауновский университет о нем не имелось никаких сведений, а после окончания учебы о его жизни говорили лишь сухие заметки о том, где он работал и какие статьи публиковал. Мацу Югири был человеком без прошлого и без ясного настоящего. Ваалгор задержался на одной из фотографий, где Мацу был запечатлен камерой какого-то ретивого журналиста на недавно прошедшем референдуме - тот стоял вполуоборот, глядя в сторону, и выглядел угрюмо-серьезным. Ваалгор провел пальцами по изображению его не слишком аккуратно причесанных волос, которые к тому же, были слегка длиннее, чем принято по этикету. Фотобумага не могла передать, насколько эти черные волосы шелковисты на ощупь, а кожа Мацу – тепла и нежна…