Пульс (ЛП)

– Ты не станешь звонить копам из-за Гэвина. – Она снова закатила глаза, и Тревор улыбнулся. – Знаешь, откуда знаю, что ты этого не сделаешь?

Уперев руки в бедра, спросила:

– И откуда ты знаешь, что я не натравлю на Гэвина копов, Тревор?

– Потому что одна птичка из этого офиса принесла на хвосте однажды, что Диллан не только… тебя ублажает в своей постели, он ублажает ещё и Присциллу Гарри из «Шеллэ Инвестментс» на семнадцатом этаже. Она также упомянула, что не так уж ему нравится тот костюм русалки, что ты надеваешь для него, как ты думаешь. – Как только Кимберли сузила глаза, горящие, словно угли, Тревор лениво пожал плечами. – Я ошибусь, если скажу, что ты, возможно, хочешь, чтобы Гэвин зашел в кабинет Диллана прямо сейчас?

Кимберли повернулась к Гэвину и сказала закипавшим голосом:

– У вас пять минут.

– Ни минутой дольше, – ответил Гэвина гладким, как шелк голосом, чувствуя жалось к девочке. Перевел взгляд голубых глаз на Тревора. – Почему бы тебе не занять Кимберли, пока я разбираюсь с делами? Она выглядит так, будто нуждается в утешении.

Тревор кивнул, и Гэвин развернулся, направляясь прямо в кабинет Диллана. Не утруждаясь тем, чтобы взглянуть, где именно находится кретин, Гэвин взялся за ручку и распахнул дверь. Была только одна вещь, которую он сделал так же, как в прошлый раз. Он удостоверился в том, чтобы дверь была заперта.

Да начнется, мать вашу, второй тайм игры.

Диллан, выпучив глаза, вскочил.

Шок и нервозность на его лице заставили Гэвина взорваться хохотом:

– Тормози, тормози! – Гэвин поднял руки в притворной капитуляции. – А ты немного удивлен, как я погляжу.

– Иди на хер, Блейк. Ты не можешь вот так врываться сюда, – крикнул Диллан, язык его тела говорил о том, что он готов к борьбе. – Ты должен был позвонить насчет следующей консультации Эмили у врача. Таким было долбанное соглашение, когда ты оставил сообщение о том, что она не сможет посетить последнее.

Легкое напряжение прошло по нервам Гэвина, когда он подошел ближе к Диллану.

– Успокойся уже блять. – Он достал маленький синий конверт и бросил его на стол Диллана. Слегка улыбаясь, Гэвин видел, как замерла на телефоне рука Диллана. Вне всяких сомнений, он готов был поднять трубку. – Я пришел сюда не для того, чтобы физически бить тебя, Диллан, – продолжил Гэвин, стараясь сдержать улыбку. – Сегодня я посыльный с… хорошей новостью. Эмили больше не нужны консультации врача. – Гэвин остановился, улыбка стала ещё шире. – Ну, не дородовые консультации.

Всё ещё готовый звать на помощь, Диллан, с полным замешательства взглядом, протянул руку и взял каточку ко дню рождения. Гэвин не был уверен, как долго Диллан рассматривал карточку, полную плюшевых мишек, с выделенной строчкой о том, что 5 июля Ноа появился на свет, но почему-то Гэвин не испытывал той радости, на которую рассчитывал от этой картины.

– У Эмили родился малыш? – спросил Диллан, на лице читалось недоумение. – Это, блять, было больше недели назад. Почему я узнаю об этом только сейчас? – смяв карточку, он выкинул её в мусорное ведро. Улыбаясь, он обошел стол и направился к Гэвину. Она были меньше, чем в шаге друг от друга, когда Диллан заговорил снова холодным, как зимнее утро, голосом. – Это к лучшему. Просто скажи, куда мне прийти и что нужно сделать, чтобы доказать, что я отец этого ребёнка.

Ничего не говоря, Гэвин не был уверен, сколько времени он смотрел в безжизненные темные глаза Диллана. Глаза человека, который когда-то казался другом, приятелем. Глаза человека, сделавшего больно женщине, которую Гэвин любит, боготворит и жить без которой не может. Вторая половинка его души. Именно в этот момент Гэвин осознал, что не только впустую тратит кислород, но и впустую тратит драгоценное время, стоя перед самым низким человеком из всех, что когда-либо видел мир. Война окончена, и Гэвин знал, что выиграл больше, чем Диллану когда-нибудь посчастливится испытать. Меч брошен, и больше не нуждаясь в том, чтобы видеть реакцию Диллана, и ощущая себя идиотом, оставившим Эмили и Ноа, Гэвин протянул ему конверт с результатами теста на отцовство. Замешательство на лице Диллана было последним, что Гэвин видел перед тем, как развернуться и просто выйти из кабинета. Звук открываемого Дилланом конверта был последним, что слышал Гэвин, уходя из жизни Диллана навсегда.

Глава 21 Прошлое, настоящее и захватывающее будущее

Время. Эмили ни разу после смерти мамы не смотрела на него так. Её восприятие того, что означает жизнь и что её могут забрать в одну секунду, навсегда изменилось при виде того, как гроб из вишневого дерева с её матерью опускался в сырую после дождя землю. С уходом мамы, исчезнувшей, словно мираж, время приобрело для Эмили новое значение.