Пульс за сто

Но Павел Борисович уже выскочил в образовавшуюся щель. Оказавшись снаружи, он повернулся и развел руки в стороны.

– Эй! Видите меня? Я здесь! Я наплевал на ваш вонючий договор! Что теперь вы со мной сделаете? Убьете? Ну, давайте! Вот я! Я жду! Где же вы?! Не хотите? Так идите к черту!

Критик убежал в темноту.

Карпов растерянно смотрел на распахнутые ворота. Наверное, их нужно закрыть. Возможно, кого-нибудь привлекли громкие крики.

Из дома вышла наспех одетая и явно встревоженная Кристина. Геннадий Иванович повернулся к ней.

– Лучинский ушел. Я пытался отговорить, но он меня не послушал.

– Успокойтесь, вы ни в чем не виноваты. Здесь каждый сам за себя. Кто хочет уйти – уходит. Вы знаете.

– Да. Знаю, – ответил Карпов. – Только хотел бы я знать – что именно.

02.55

Лучинский убежал недалеко. Часто дыша, он остановился посреди дороги и огляделся по сторонам. Пустынные улицы были погружены в темноту. На общественный транспорт в это время рассчитывать не приходилось. Значит, надо ловить машину. Павел Борисович ощупал карманы и удовлетворенно кивнул. Он всегда гордился тем, что даже в пьяном виде способен на трезвые мысли. Идея покинуть коттедж родилась внезапно, но, несмотря на это, бумажник оказался на месте. С деньгами все было в порядке. На Мальдивах Лучинский истратил немного. Правда, большую часть наличных составляли доллары. Но кто из «бомбил» откажется от валюты?

Темноту боковой улицы прорезал свет фар приближающегося автомобиля.

«Мне определенно везет», – обрадовался критик.

Он побежал навстречу свету, но вдруг остановился. Что, если это Сергеев? Ему наверняка уже сообщили. Что, если это он или его люди? Свет становился ярче. Место было безлюдным, следующая машина могла показаться нескоро. Лучинский заметил невдалеке большой куст и кинулся туда.

Когда он затаился среди ветвей, к свету фар уже присоединился шум двигателя. Наконец, показалась машина. Павел Борисович не сдержал радостный крик. Полицейский «форд»! Не веря в удачу, Лучинский выскочил из-за кустов.

Сержант за рулем «форда» еле успел нажать на тормоз, увидев перед капотом возникшего невесть откуда человека.

– Твою мать! – Когда машина остановилась, он рванул на себя ручку двери и выскочил наружу. – Куда лезешь, чмо?!

Павел Борисович имел особенность, которая часто доставляла ему неприятности. Он не выносил ругательств в свой адрес. В голове тут же клинило, и Лучинский терял контроль над собой.

– Что вы себе позволяете! – возмутился он и на этот раз.

Сержант принюхался.

– Эге! Да ты, мужик, пьяный.

Из машины появился напарник, доставая на ходу дубинку.

– Быстро положил руки на капот! – крикнул он.

Павел Борисович закусил удила. Раз в месяц ему доводилось встречаться «за рюмкой чая» с влиятельным генералом МВД, и вынести хамство рядовых полицейских он не мог себе позволить.

– Как вы смеете?! Да вы знаете, кто я такой?! Вы у меня завтра улицы подметать будете! Я…

Он не успел закончить фразу – дубинка впилась ему в бок, сбив дыхание.

– Руки на капот, я сказал!

Сержант пришел на помощь сослуживцу, заломив критику руку за спину. Тот начал яростно вырываться.

– Немедленно прекратите!

– Сейчас ты у меня уймешься, – напарник сержанта от души приложился дубинкой к затылку «клиента».

На беду Павла Борисовича голова его в этот момент висела над капотом и, получив дополнительное ускорение, ударилась о него со зловещим звуком. Лучинский моментально обмяк и сполз на асфальт.

– Готовченко. – Полицейский убрал дубинку. – В отделение?

Сержант наклонился.

– Леха, ты, по ходу, перестарался. Он не дышит вообще.

– Да ладно.

Полицейский присел на корточки и пощупал пульс.

– Живой.

– А если ты ему шею сломал?

– Ничего. Скажем – сам под колеса бросился. Оно ж так и было. Отмажемся.

– Ага. Сам-то сколько служишь? Месяц? Я – два. Кому мы нужны, чтобы нас отмазывать? Наоборот, размажут для примера.

– Ни хрена. Своих не сдадут, – без особой уверенности в голосе сказал полицейский.

– В больницу его надо. Если помрет – со службы точно выпрут. Придется работу искать. Тебе этот гемор нужен? Давай, – сержант окончательно принял решение, – хватай за ноги.

04.40