Пульс

— Исключено, — отрезал ее муж. — Она видела не хуже, чем ее братья и сестры.

— Не страдала ли она какими-либо заболеваниями перед тем, как потерять зрение?

— Нет, у нее всегда было крепкое здоровье.

— Не было ли у нее — в то время или немногим ранее — каких-нибудь потрясений?

— Нет. Точнее сказать, никто из нас ничего такого не заметил.

— А впоследствии?

Тут в беседу вступила мать.

— Мы всегда по мере сил ограждали ее от потрясений. Я бы вырвала себе глаза, если бы знала, что Мария Терезия от этого прозреет.

М. смотрел на девушку, но та не реагировала. Возможно, она не впервые слышала о таком маловероятном способе исцеления.

— Значит, ее состояние стабильно?

— Слепота стабильна! — Это опять заговорил отец. — Но временами на нее нападает продолжительный тик. И глаза, как вы заметили, навыкате, будто сейчас вылезут из орбит.

— Вы ощущаете такие периоды, фрейлен?

— Разумеется. Ощущение полуобморочное, будто голова постепенно наполняется водой.

— А потом у нее делается плохо с печенью и селезенкой. Настоящие приступы.

М. кивнул. Чтобы установить причины и особенности протекания этих приступов, ему нужно было их увидеть. Но он не знал, как к этому подойти.

— Могу я задать доктору один вопрос? — Мария Терезия слегка повернула голову к родителям.

— Разумеется, дитя мое.

— Ваши процедуры болезненны?

— Те, что провожу я сам, — нет. Хотя для восстановления гармонии порой требуется, чтобы пациент достиг определенного… уровня.

— Я хочу знать: от ваших магнитов бьет током?

— Нет, это я вам гарантирую.

— А разве бывает лечение без боли? Ни для кого не секрет, что без боли нельзя удалить зуб, вправить вывих, исцелить помешательство. Врач делает больно — это все знают. И я в том числе.

С раннего детства к ее услугам были лучшие врачи, которые перепробовали самые действенные методы. Вытяжные пластыри, прижигания, пиявки. Она два месяца ходила в гипсовом шлеме, чтобы на голове образовались нарывы и оттянули яд от глаз. Ей без конца назначали слабительное и мочегонное. В последнее время доктора склонялись к пользе электричества, и за прошедший год ее примерно три тысячи раз подвергали электрошоку в области глаз, иногда назначая по сотне разрядов за один сеанс.

— Вы точно знаете, что магнетизм — это не больно?

— Абсолютно точно.

— Как же он меня излечит?

М. порадовался, что за незрячими глазами есть мозги. Безропотность пациентов, целиком доверяющих себя всемогущему доктору, ему надоела; он предпочитал таких, как эта девушка: благородное воспитание не могло скрыть ее решимости.

— Объясню. После потери зрения вы настрадались от рук лучших докторов этого города, верно?

— Да.

— А улучшение есть?

— Нет.

— Значит, боль — не единственный путь к исцелению.

* * *

В течение двух лет М. практиковал магнитотерапию и постоянно задумывался, как и почему этот метод оказывает положительное воздействие. Десять лет назад в своей докторской диссертации, озаглавленной «De planetarum influxu»[12], он выдвинул гипотезу о том, что планеты оказывают влияние на организм и поступки человека через посредство невидимого газообразного или жидкого вещества, в которое погружены все тела; за неимением лучшего термина он назвал его «gravitas universalis». Иногда человеку удается заметить сводчатое соединение и вобрать в себя вселенскую гармонию, скрытую за множеством диссонансов локального масштаба. В данном случае с небес на землю упало намагниченное железо, принявшее вид и форму метеорита. От соприкосновения с земной твердью в нем проявилось уникальное свойство: способность к перенастройке. Не логично ли предположить, что магнетизм как раз и является той универсальной силой, которая удерживает от распада планетарную гармонию? А если так, то не вправе ли мы ожидать, что в подлунном мире у этой силы есть способность корректировать определенные проявления телесной дисгармонии?

Естественно, магнетизм не всесилен. Действенность его подтверждена успехами в лечении желудочных и печеночных колик, подагры, бессонницы, отита, нарушений менструального цикла, спазмов и даже паралича. Однако переломы костей, слабоумие, сифилис ему не подвластны. Зато в случае нервных расстройств он зачастую дает небывалые результаты. Опять же, его действие не распространяется на пациентов, которые погрязли в скептицизме и безверии, равно как и на тех, чей пессимизм и меланхолия препятствуют восстановлению здоровья. Указанный метод требует готовности признать и приветствовать возможность благоприятного исхода.

Именно эта готовность и ковалась в амбулатории М. по адресу: Ландштрассе, дом 261, где царила подобающая атмосфера. Плотные шторы защищали комнаты от солнца и внешних шумов; медицинскому персоналу запрещалось делать резкие движения; повсюду мягко горели свечи. Звучала мелодичная музыка; иногда М. садился за стеклянную гармонику мисс Дейвис, чтобы напомнить телам и душам о вселенской гармонии, которую он пытался восстановить в своем маленьком уголке земного шара.