Пульт дистанционного убийства

Разумеется, первым и наиболее предпочтительным из них был Киря. Зеленского уже допрашивали, значит, следователям известно, куда и зачем он ездил. То есть известна версия самого Зеленского. Что это за версия и нуждается ли она в проверке, мне и предстояло сейчас узнать.

– Алло, Киря? То бишь… Владимир Сергеевич?

– Да, слушаю. Татьяна, говори быстрее, что там у тебя, я сейчас очень занят.

– Всего лишь один очень маленький вопросик. Куда и зачем ездил Зеленский?

– Какой Зеленский?

– Ну как же, фигурант по тому делу с учительницей. Которая дом в наследство получила, а ее в нем и задушили. Неужели уже забыл?

– А-а, ты все об этом… Сейчас… так… Зеленский, говоришь?

– Ну да.

– Так… угу… Значит, этот Зеленский твой ездил на обследование в Москву. Что-то по поводу легких. Это ему назначили давно, такие исследования, сама знаешь, они обычно проводятся в порядке очереди, а очередь надо ждать. Так что здесь навряд ли был какой-то подвох.

– А вы пробивали, действительно ли он туда ездил?

– В Москву послали запрос, ответ еще не пришел. Но ребята пробили здесь, в нашей клинике, там подтверждают, что давали направление.

– Что ж, спасибо за помощь, не буду больше отвлекать.

– Пока.

Получалось, что сценарий с Зеленским исчерпал себя на удивление быстро. Впрочем, еще неизвестно, исчерпал ли. Ведь все это время я исходила из того, что, если Зеленский виновен, он мог свою поездку запланировать на момент убийства. Но если он заранее знал, что в такой-то момент его не будет в городе, и не будет по вполне официальной и уважительной причине, он, наоборот, мог убийство запланировать на момент поездки.

Алиби Зеленского было идеальным, но тем не менее я все-таки оставляла пана под подозрением. Никакая самая уважительная причина поездки не мешала ему выступить в качестве заказчика этого преступления.

Но так или иначе, информация, которую я сейчас получила от Кири, экономила мое время и избавляла от необходимости самой проверять правдивость слов Зеленского. Если в нашей местной клинике подтверждают, что давали направление в Москву, то и на запрос, посланный туда, скорее всего, придет положительный ответ. А если так, то теперь я могу не распыляться на два направления поисков, а целиком сосредоточиться на одном. А именно, на отработке всего, что касается семьи Алтуфьевых и ее окружения.

Я достала фотоаппарат и, перекачав сделанные вчера ночью снимки документов в компьютер, распечатала их и просмотрела еще раз. А просмотрев, сразу поняла, что мне будет о чем поговорить с Валентиной Степановной Усковой.

Еще во время ночного, достаточно беглого осмотра мне показался подозрительным факт гибели целой семьи в один и тот же день. И даже когда, прочитав летопись, я выяснила, что Максим, Таисия и Алексей Алтуфьевы погибли в автокатастрофе, это не уничтожило моих подозрений полностью. Что-то во всем этом было неуловимо странное, и сейчас, снова просмотрев бумаги, я поняла, что именно.

Если сопоставить даты смертей и рождений предыдущих членов рода Алтуфьевых, становится видно, что эти люди умирали в таком возрасте, когда по естественному ходу вещей в человеке уже затихают жизненные силы. Все, кроме тех, кто погиб во время войны, умирали, прожив не менее шестидесяти, а иногда и восьмидесяти лет. Но начиная с этой странной аварии, в которой погибла семья, в которой ни родители, ни тем более сын не приближались к критическому возрасту, Алтуфьевы стали уходить из жизни безвременно.

Два следующих наследника, Георгий и Нина Алтуфьевы, умерли, как известно, от душевной болезни, тоже не дожив даже до шестидесяти лет. Про Наталью Скобелеву я уже не говорю.

Конечно, и авария, и болезнь – все это вполне могло произойти само собой, без постороннего вмешательства, но слишком уж последовательно происходили эти события и слишком удачно складывались они для того, кто хотел бы остаться единоличным владельцем наследства. А именно таким человеком был Станислав Брониславович Зеленский.

Когда я раздумывала об этом, мне даже пришла мысль, что в заявлении Зеленского о том, что Георгий и Нина сошли с ума при некотором постороннем вмешательстве, пожалуй, есть доля правды, если предположить, что это вмешательство осуществила не несчастная Наталья Скобелева, а сам Зеленский.

Действительно, откуда ему были известны такие интимные подробности внутренней жизни семьи, как, например, болезнь, передающаяся по наследству? Кто стал бы ему рассказывать про это? Ведь по сути он – седьмая вода на киселе.

Интересно было бы узнать, когда именно Станислав Брониславович перебрался на постоянное жительство в Россию и не совпадает ли этот период с началом безвременных кончин в роде Алтуфьевых. Впрочем, эту информацию я, пожалуй, смогу получить только от самого Зеленского. Либо где-нибудь в посольстве в Москве. Но Москва далеко, попробуем, не удастся ли нам раскопать что-нибудь, не отправляясь в дальние путешествия.

Глава 4