Пульт от девушки

Тем же вечером изнеможенный Макс проснулся прикованным к кровати полуторке. Перед ним предстала строгая учительница в исполнении Светки и покорная ученица – Катя. Катю “жестко” принудили доставлять удовольствие двоечнику Максу, закованного в кандалы по рукам и ногам. И хоть кандалы были всего лишь наручниками с пушистыми розовыми кольцами, ему стало реально не по себе, когда Светка поддела его яйца здоровенным мясницким ножом и заставила Катю дрочить ему, поставив ультиматум: либо Макс через три минуты кончает на лицо Кате, либо она забирает его яйца себе на серьги.

Затем он воплотил свои школьные желания, когда его изнасиловала учительница по русскому, кем в реале Светка так и не стала, будучи отчисленной уже с первого курса. Учительница оказалась настолько строгой, что разорвав одежду на отличнице Кате трахнула одновременно их обоих за то, что те шумно себя вели на задней парте. Закончив, она облизала пальцы и сказала Кате, что в следующий раз она сделает это указкой и гораздо глубже.

На ужин Катя со Светкой вновь в качестве подружек напекли блинчиков. Затем, он и Катя, хохоча, положили Светку на стол, измазали её клубничным сиропом и слизывали его с нее, поедая блины. Но и Кате потом досталось, когда её голую обсыпали мукой и обваляли в остатках теста тоже прямо на столе, где Макс ее и трахнул. Казалось, у него уже должна была элементарно закончиться сперма от такого марафона, но вид Катиных “сисек в тесте” заставил его позабыть об угасании страсти к этой девушке.

Засыпая уже во вторую ночь в обществе своего гарема, Макс все еще не мог поверить в реальность происходящего. Ему казалось, он сорвал джекпот и мог теперь делать все, что только пожелает. Однако даже, когда все спали, он не смел поцеловать Свету в ее чувственные губы. Макс погладил ее по волосам, и та, улыбнувшись уголками рта, свернулась калачиком, обняв Катю вместо плюшевого мишки. Смотря на неё, он с грустью осознал, что ситуацию с двумя любовницами завтра утром придется как-то разрулить.

****

– Уже уходишь? А кофе? – Макс покрутил в воздухе джезвой, привезенной ему из Турции кем он уже не помнил.

– Не откажусь, – Светка избегала смотреть ему в глаза.

– И что ты теперь скажешь своему? – Макс зажег газ, и шарил на полке в поисках кофе, пока Катя принимала душ.

– Ничего я ему не скажу. Не в первой. Ну… не так, конечно, но… Да и вообще, он чересчур ревнивый, – Светка обезоруживающе улыбнулась своей голливудской улыбкой.

– Неужели? С чего бы это?

– Вот и я о том же! – Ещё не выветрившийся кумар в её голове не давал ей распознать сарказм в вопросе Макса, -¬ вечные расспросы: “было, не было?” Ну даже если и было, у него нет права мне предъявлять, потому что он об этом никогда не узнает, а доказать он ничего не может. Пусть вообще спасибо скажет, что я еще с ним. Я как-то раз намекнула, что хочу расстаться, так он на коленях стоял.

– Ты изменила ему. Это факт. Совершая жестокость, женщина, как правило, верит, что имеет на это право. Она разделяет концепты и выдумывает истории, чтобы обмануть себя, оправдать и дальше верить, какое добро она творит, даже если отрезает кому-то башку. – Макс засыпал кофе в джезву.

– Да как… Как ты можешь быть таким циничным! Да еще и после… – Светка запнулась, губы у нее задрожали и она расплакалась.

– После чего? После нашего с тобой поэтического времяпрепровождения или после твоей подлой измены своему парню? – Максу очень хотелось задеть ее побольнее. Этот порыв был сродни тому, который испытывают в младших классах дети, когда дергают понравившуюся девочку за косы.

– Все не так, – Светка тихо рыдала. Но изредка посматривала на Макса с надеждой, что тот одумается и возьмет свои слова назад. Казалось, она действительно не могла взять в толк, почему Макс наезжает на нее, да и еще после всего хорошего, что произошло за эти два выходных. Затем она добавила:

– Если происходит измена, значит, на это имеются причины… И следует еще разобраться, кто виноват в том, что произошло! – навзрыд лепетала Светка.

– Если баба изменила, то уже не важно, кто там виноват. Идет такая баба нахуй, – хладнокровно перебил её Макс.

– Но почему?.. – заскулила она и заплакала еще сильнее.

– Когда он узнает, что ты ему изменяешь, он отпустит тебя безо всяких его стояний на коленях. Еще и пинка даст. И правильно сделает.

– Если женщина захочет, она всегда может сделать так, что мужчина никогда ни о чем не догадается, – Светка вдруг резко перестала плакать и вытерла слезы, видимо, решив, что пока правда не раскрыта – это не правда.

– Да ну?! Сексом занимаются вдвоем, как правило. Или даже втроем… А если секрет знает больше, чем один человек, то…

– Да пофиг… – минуту, молча, Светка водила пальцем по изображениям жар-птиц на клеенке, – не рассказывай никому, ладно? – она тихонько шмыгнула носом.

– Мне это ни к чему, не беспокойся, – сказал Макс и подумал, что если бы и решил кому-нибудь обо всем рассказать, то ему бы все равно никто не поверил, списав все на нереализованные фантазии компьютерного мальчика.