Пункт назначения 1990. Шаман

— Здравствуйте, Раиса Федоровна. Очень приятно познакомиться.

Она ответила честно:

— Я пока не знаю, приятным будет наше знакомство или нет, но очень на это надеюсь.

Потом укорила дочь:

— Викочка, — чего ты держишь гостя на пороге? Пойдемте на кухню, у меня как раз чайник поспел. Попьем чайку, поговорим.

Я же все это время смотрел на нее, пытаясь найти хоть каплю тьмы в ее жилах. И не находил ровным счетом ничего. Стресс, усталость, депрессия. В ней было что угодно, только не та болезнь, о которой говорил врач.

Я осторожно глянул на Вику. Она поймала мой взгляд, встревожилась, сказала:

— Мамуль, мы сейчас придем, только на минуточку заскочим ко мне в комнату. Мне там кое-что взять нужно, а Сережа поможет.

Маме ее это не понравилось, но спорить она не стала, просто проговорила:

— Ну, хорошо, хорошо, только на задерживайтесь. А я пока на стол накрою.

Вика, не обувая тапочек, направилась в свою комнату, я за ней. Раиса Федоровна повздыхала и ушла на кухню. Едва мы остались одни, девчонка схватила меня за рукав, потянула усаживая на стул и спросила:

— Ну что? Посмотрел?

Я кивнул.

— Нет у нее никакой болезни. Срочно уговаривай ее пересдать анализы. У тебя есть листок и ручка?

Она открыла секретер, достала тетрадку и карандаш, сначала протянула мне, потом поинтересовалась:

— Зачем.

Я принялся быстро писать. Годы не стерли из памяти адрес. Это было удивительно.

— Вот это адрес поликлиники, — сказал я, подвигая к ней тетрадь, — запишись на прием к Ковалеву Олегу.

— К тебе? — Поняла она.

— Ко мне…

Это так странно прозвучало, что я невольно хмыкнул.

— К тому, кем я когда-то был.

— А зачем?

— Расскажешь все честно.

— О тебе? — Не поняла она.

Я даже испугался. Кто знает, чем закончились бы такие откровения.

— Упаси Боже. Он же ни о чем не подозревает. Расскажешь о матери, о поликлинике, о враче. Анализы у вас на руках?

Она вдруг смутилась, призналась:

— Нет, нам не дали, а мы как-то не подумали попросить.

— Тогда и не надо. Просто расскажешь обо всем и попросишь новое направление, чтобы пересдать. Поняла?

— Хорошо. А маме, что сказать?

— Скажи, что говорила с другим врачом и тебе объяснили, что один анализ ничего не значит. Слишком часто бывают ошибки. Что тебе сказали, обязательно пересдать и дали адрес лучшей лаборатории и хорошего врача.

— Вика! Сережа! Идите уже пить чай.

— Идем, мам, идем!

Девчонка обернулась ко мне.

— Пошли, а то она будет переживать. Нам ничего не скажет, а сама…

— Погоди, — я поймал ее за руку, — надо что-то из вещей взять.

Она хлопнула себя ладонью по лбу, прыснула:

— Забыла совсем. Сейчас соберу.

Дальше я стоял и смотрел, как Вика кидала в сумку какие-то тряпки, практически без разбору, лишь бы чего-нибудь напихать. В какой-то момент я ее остановил.

— Постой, это не дело. Возьми свитер и резиновые сапоги. Если пойдут дожди, в деревне все развезет.

— Точно! — Обрадовалась она, быстро вытащила половину вещей, закинула обратно в шкаф, оттуда вынула свитер, прихватила тонкую куртку. Закричала: — Мам, а где у нас резиновые сапоги!

Раиса Федоровна переспрашивать не стала, скоро появилась в дверях с парой синих сапожек и шерстяными носками. Протянула дочери, строго-настрого наказала:

— На, и без носков не надевай, а то ревматизм заработаешь.

Я мысленно усмехнулся. Мне в детстве говорили также. Откуда взялось это убеждение, я так и не смог понять. Но большинство мам в стране советов были уверены, что от резиновых сапог бывает ревматизм. Если их, конечно, носить не по правилам — без теплого носка.

А потом мы пили чай с вкуснейшим домашним печеньем, болтали ни о чем. Через час Вика всучила мне сумку, выпроводила за дверь, сказала:

— Иди в машину, я с мамой поговорю и вернусь. — И скрылась в квартире.

Слушаться ее я и не подумал. Остался стоять у лифта. Подумалось, если у нее ничего не выйдет, я попробую сам убедить, зачаровать… Черт возьми, что-нибудь да сработает. Но помощь моя не понадобилась.

Вика выбралась из квартиры довольная, сияющая, увидела меня, обрадовалась еще больше. Бросилась с ходу на шею и чмокнула в щеку.

— Спасибо, — прошептала она, — у меня все получилось. Правда, твой Олег сейчас в отпуске. Но седьмого сентября в пятницу мы идем к нему прием. Вечером. Спасибо.

Она тут же отпрянула и нажала на кнопку лифта. Вниз мы ехали молча. Так же молча усаживались в машину. Лис косился на нас с подозрением. Наконец, не выдержал, спросил:

— Вы чего это такие загадочные? Вы чем там занимались.

Вика фыркнула, а я решил успокоить парня:

— Чай пили с печеньем.

— Вдвоем?

Нет, с Раисой Федоровной. У Вики чудесная мама.

— А еще, — вмешалась девчонка, — Сережа ее посмотрел…

Она сделала театральную паузу. Славка взорвался:

— Слушайте, я вас обоих пришибу. Что там с тетей Раей? Что ты увидел?

Вика ответила за меня:

— Никакой болезни у нее нет.

— Хо-хо! — Славка воспрянул духом. Потер руки, принялся заводить машину. А потом вдруг сказал заговорщически: — Это дело непременно нужно обмыть!

Глава 28