Пункт назначения 1990. Шаман

Бабка довольно кивнула, щелкнула пальцами, вызвала из небытия кувшин. Поварешкой начерпала в него отвар, подула, остужая, отхлебнула сама, довольно кивнула, протянула мне.

— Пей. Будешь как новенький.

Я не посмел ослушаться. Да и ни к чему мне это было. Баба Дуся не желала мне зла. Сейчас в этом я был абсолютно уверен. Отвар оказался вкусным. Душистым, с легкой горчинкой, цветочным, медовым. Натуральная сказка. У Вики, положа руку на сердце, пока получалось куда хуже. Выпил я его с огромным удовольствием.

Баба Дуся опять услышала мои мысли. Рассмеялась. Как маленького, погладила меня по голове. Сказала:

— Придет время, и Вика так же научится. Да что Вика, ты и сам сумеешь. А пока…

Она залезла в карман передника, что-то достала, не показывая сунула мне в кулак. Произнесла серьезно:

— Смотри, не потеряй. Тебе это еще пригодится.

Я хотел рассмотреть, но мне не дали. Старуха перехватила мой кулак двумя ладонями. Мягко улыбнулась, сказала:

— Спи, ни о чем не думай. Все будет хорошо. Все будет правильно. Запомни это накрепко.

И неожиданно дунула мне в лицо. Пахло от нее летом, лугом, спелой земляникой.

Веки мои сразу отяжелели, глаза закрылись. Я даже не понял, как уснул. На этот раз до утра.

Глава 24

Проснулся я первым. За окном еще толком не успело рассвести. Открыл глаза и ощутил себя на редкость отдохнувшим, легким. И сразу вспомнил последний бабулин дар. Вспомнил и испугался. В ладони было пусто, а я так и не узнал, что должен был получить.

Суматошно вскочил, откинул одеяло. Славка со своей раскладушки проворчал:

— Вот же скотина, и чего тебе неймется? Дай поспать!

— Спи, спи, — прошептал я, почти вслепую шаря по матрасу.

Искомое обнаружил почти сразу. Зажал в руке. Прихватил кроссовки и джинсы, выбрался на крыльцо. И сразу пожалел, что не взял с собой куртку. На дворе было прохладно. Слишком прохладно, чтобы вот так разгуливать вольготно голым по пояс.

Я разжал кулак, невольно подивился. Обычная записка — клочок пожелтевшего листка в клеточку. Аккуратно сложенный кусочек. Пальцы дрогнули, разворачивая. Почему-то мне было тревожно. Страшно было. Что там? О чем хотела поведать старая ведьма?

Вопрос, как вообще возможно пронести что-то из мира снов сюда, в реальность, почему-то меня не беспокоил. Наверное, я уже досыта наелся и тайнами, и чудесами. Они меня больше не будоражили.

С запиской оказалось все банально. Там было написано: «Вика». А дальше только цифры. Я даже усмехнулся. От моего домашнего номер отличался всего на две цифры. Мы с Викой оказались соседями.

Номер этот я запомнил легко. Раз баба Дуся сказала, что пригодится, не стоило ее словами пренебрегать. Бумажку сунул в карман. Потом тихонько пробрался на кухню, поставил чайник. Ждал пока закипит, стоя у окна. Смотрел на обсыпную сливу, на ясное небо, на облака.

Смотрел и улыбался своим мыслям. Потрясающе, иногда нужно умереть, чтобы понять, что самое простое в этой жизни и есть самое прекрасное. В моем случае для этого умереть пришлось дважды.

Когда на кухню зашла Вика, я не заметил. Она обозначилась сама:

— Привет, Сереж, ты чего так рано?

Я обернулся.

— Привет.

Вид у нее был неважнецкий. Бледная, осунувшаяся, под глазами залегли черные тени. Девчонка поймала мой взгляд, повела плечом, криво усмехнулась. Говорить ничего не стала.

Силы в ней оставалось на самом донышке. Я вспомнил бабкины слова, сказал — Сейчас выпьешь чаю, перекусишь, и будем тебя лечить.

Она сразу вскинулась:

— Зачем? Не надо!

Слушать ее я не стал.

— Ты не хуже меня знаешь, что надо. Тебе сейчас вообще надо лежать. У тебя батарейки на нуле. Вон, еле стоишь!

Вика совершенно нелогично обиделась:

— В порядке все со мной. Тебе самому помощь нужна.

Я прислушался к себе, покатал внутри силу, подаренную ведьминым котом, усмехнулся.

— Не нужна. Ты же не слепая? Смотри сама! Меня твоя бабуля всю ночь лечила. Я теперь о-го-го! Я теперь все могу! Я даже…

Удаль показать мне не дали. Из комнаты выбрался Влад.

— Жрете втихаря? — спросил он, принюхиваясь.

— Пока нет, но будем сейчас.

Я поставил перед Викой чай, достал колбасу, положил на доску батон.

— Ты с нами?

Воланчик обрадовался.

— Я? Да!

— И я, — раздалось из спальни.

Из груди моей вырвался притворный вздох. Внутренне я был счастлив. Здесь меня окружали люди, с которыми было легко. Я всю жизнь о таком мечтал. Поэтому проворчал скорее для приличия:

— Ну вот, так и знал. Никуда от вас не денешься.

* * *

На улицу, к темному пятну костровища Вика повела меня сама. Уселась на скамью, поставила локти на стол, уронила голову на ладони.

— Лечи, шаман.

И тут я понял, что приплыл. Нет, теоретически я был, конечно, ого-го! И силы во мне, хоть вычерпывай, и желания помочь… А вот практически… Черт, я понятия не имел, как это делается.

— Вика, — голос у меня стал виноватый, — а как надо…

Она приподняла лицо, смешно наморщила нос.

— Ничегошеньки-то ты не умеешь. Вставай со спины, клади руки мне на плечи. Помнишь, как я делала?