Пункт проката

— Напоминает «графа»… Граф-бис… нет-нет, это не то. На графа ты еще явно не тянешь. Малость трусоват… Давай-ка ты будешь просто Гришей. Согласен?

— Согласен, — ответил Гриша.

— Ну и прекрасно. А вот ответь, Григорий, двигатель ты запускать не пробовал?

Григорий тут же предложил еще раз поужинать.

— Ясно… Значит, пробовал. Интересно, куда мы все-таки летим? Нет ли тут по дороге захудалой планетки с ремонтными мастерскими? Двигатель починим, а то Петр Евсеич, чего доброго, взыщет. Да и, признаться, каша уж больно надоела… Ты местоположение наше определил?

— А вон комета летит… — тоненьким голосом сказал Гриша. — Редкая разновидность. Гляньте, какой у нее хвост…

— Так ты и местоположение не знаешь? Отвечай, Григорий!

— Не знаю…

— Ну где мы, хотя примерно? — заорал я. — Через три недели у меня отпуск кончается!

— Я не знаю, — жалобно сказал робот. — У меня память только по маршруту заложена. Где-то здесь должна быть система Большие Глухари, вот все, что известно…

— Не густо. Сколько же до них лететь, до Глухарей?

— В принципе не так долго, — сообщил Гриша. — Миллиона полтора-два.

— Лет?! — вскричал я наподобие панкреатидовской героини в мохнатом свитере.

— Световых, — сказал робот.

Я вытер пот со лба.

— А как же отпуск? Отпуск мой как, спрашиваю! Двадцать четыре рабочих дня!

— Дадим справку, — твердо ответил Гриша. — Об уважительной причине опоздания.

— Опоздания? Это на полтора-два миллиона лет?..

Застонав, я уткнулся в подушку. Из динамика неслась негромкая струнная музыка — Григорий пытался исправить мне настроение.

— Да ладно, чего вы уж так убиваетесь… — после приключения со Вторчерметом он стал заметно вежливее. — Обойдется. Каши у нас много…

Я застонал еще раз.

— И потом, — продолжал мой верный спутник. — Вам уже спать пора. Поспали бы, а? Утро вечера мудренее…

«А в самом деле, — подумал я. — Чего в панику ударяться? Космос не без добрых людей. Подберет кто-нибудь. Да и наверняка ищут нас уже… Прав Гриша, на свежую голову разберемся. Авось, кривая вывезет!»

И я уснул на казенной раскладушке, понадеявшись на ту самую кривую, которая не раз уже завозила людей в самые неожиданные и неприятные места. Кривая не подкачала и на этот раз. К сожалению, понял я это слишком поздно…

Пробудился я от радостного возгласа:

— Готово дело! Вот они, голубчики!

Я чуть не вывалился из раскладушки.

— Какие голубчики, где?.. В чем дело?.. Кто кричал?

— Это я! — раздался ликующий голос Гриши. — Справа по курсу Большие Глухари!

Я стал быстро одеваться, бормоча:

— Слава тебе, господи, хоть поем по-человечески…

В рубке во весь экран красовалась неведомая планета Большие Глухари. С первого взгляда она производила вполне приличное впечатление. Горы, моря, материки — все было нормально, как у людей. Планета нежилась в лучах небольшого, но яркого солнышка и приятно переливалась всеми оттенками желтого цвета.

— Вот видишь, — упрекнул я робота, — а ты говорил, два миллиона лет…

— Ошибочка вышла! — легко парировал Гришка. И стал цитировать выдержку из энциклопедии. Память у него была дырявая, поэтому узнать удалось весьма немного.

— «Б. Глухари, планета, открыта и заселена в 1990-х годах». Диаметр, скорость обращения… ну, это неинтересно… Вот: «…сплошь покрыта лесами, представляющими обильное сырье для промышленности, особенно бумажной…»

— Лесами? — удивился я. — А почему она вся желтая?

Гриша, как и его земной хозяин Петр Евсеич, не любил затрудняться с ответом.

— Так это… штука-то в чем?.. Хлорофилл у них желтый? Да. У нас зеленый, а у них желтый. Обычное дело.

— Ага. Н-ну, ладно. А дальше что?

— Состав атмосферы. Это не важно… Количество спутников!

— Постой! Как не важно? Тебе-то, может, и не важно, а мне все-таки хотелось бы знать. Дышать-то ей можно?

— Можно, можно, успокойтесь… Количество спутников — не установлено. Странно… Население: 150 миллионов человек. Все! Будем спускаться?

— Будем, — решительно сказал я. — А как без двигателя? Не врежемся?

— Ни под каким видом! — ответил робот. — Инструкция не позволяет. В крайнем случае сгорим в плотных слоях атмосферы.

— Ну, это, знаешь, тоже не сахар…

— У нас есть небольшой аварийный двигатель.

— Вечный?

— Естественно. У нас все вечное.

— Да я уж заметил…

— Плюс в нашем распоряжении парашют. Не бойтесь, все будет в ажуре!

Гриша с удивительной легкостью переходил от панического состояния к отважному и обратно. Это не могло не настораживать, но деваться было уже некуда. Большие Глухари надвигались на нас настойчиво и неотвратимо, как судьба.

— Так садимся или нет? Время дорого!

— А, — сказал я обреченно. — Один раз живем. Садимся!

Я пристегнулся к креслу поплотнее и закрыл глаза.

Глава 7 В лапах

Не знаю, как для кого, а для меня посадка — самое мучительное дело. У меня закладывает уши. Остальные могут болтать, читать газеты, глядеть в иллюминатор, чихать, ссориться, играть в шахматы и делать тысячу разных дел. Я в это время лежу, откинувшись в кресле, разеваю рот, как рыба, выброшенная на берег, и тщетно пытаюсь натянуть на лицо выражение мужественного равнодушия к опасности.