Пунктирные линии

У меня вырвался смешок, когда я наклонилась ближе, чтобы рассмотреть их. Карсон поцеловал меня. Я поцеловала его. У нас был настоящий сеанс поцелуев на «Кадиллаке». На «Кадиллаке» Лондин.

Возненавидит ли она меня за это? Возненавидит ли она меня за то, что я люблю Карсона? Волна вины захлестнула меня, но я отогнала ее прочь.

— Она никогда не узнает, — прошептала я, затем взяла зубную щетку и принялась чистить зубы, пока во рту не остался только вкус мяты.

Зеркало начало запотевать, поэтому я сняла вчерашнюю одежду и зашла в душевую кабинку. Я задержалась, наслаждаясь теплом и позволяя ему прогнать похмелье. По крайней мере… я предположила, что это было похмелье. К тому времени, как я вышла, головная боль утихла, а разум прояснился.

Мне нужна была ясная голова. Потому что я собиралась набросится на Карсона и поговорить о поцелуях.

Захочет ли он сделать это снова? Или он скажет, что это была ошибка? Я была уверена, что умру, если он скажет, что я была ошибкой.

До нашего дня рождения оставалось всего два дня. Если Карсон откажет мне сейчас, это будут самые долгие два дня в моей жизни.

Когда я вернулась к грузовику, Ария была одета и ела рисовый пирог. Она сидела на краю кузова, болтая ногами.

— Я попробовала пиво, — выпалила я, забираясь внутрь. Я убрала мыло и шампунь, затем повесила полотенце. А потом села рядом с ней и положила голову ей на плечо. — Пиво и правда гадостное.

Она рассмеялась.

— Где ты взяла пиво?

— Карсон дал. Какой-то парень с его работы купил ему упаковку.

— А-а, — кивнула она. — Так вот почему ты заснула в палатке?

— Да. — Я вздохнула, умолчав об остальной части истории. Я не была готова признаться в своих чувствах. Я не была готова признать, что предала Лондин, влюбившись в ее парня — бывшего парня.

— Я подумала, может, вы с Карсоном…

— А? — Мое сердце упало, когда я изобразила замешательство.

— Он тебе нравится?

— Мы друзья. — Я выпрямилась. Это была не полная ложь. Затем я встала и подошла к стене грузовика, взяла маркер, чтобы написать сегодняшнее число.

Два.

Осталось всего два дня, и я попрощаюсь с Карсоном. Целовались мы или нет, но наши пути разойдутся. Возможно, его поцелуй был прощальным.

— Во сколько ты хочешь отправиться на работу? — спросила я, проглотив комок в горле.

— Около часа. Но тебе не обязательно идти со мной. Сомневаюсь, что мать Карсона захочет иметь с нами дело. Я думаю, она просто искала его.

— Да. — Мы объяснили это и Карсону, но он все равно настоял на том, чтобы провожать нас в город.

— Вообще-то, я собираюсь уйти, когда он отвернется. — Она ухмыльнулась. — Увидимся позже.

— Будь осторожна. — Прежде чем она успела спрыгнуть, я подошла и обняла ее. — Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Приятного тебе выходного дня. Ты…

— Полью цветы? Конечно.

Она схватила свой пустой рюкзак, затем спрыгнула на землю и осмотрела ведра с растениями, которые окружали грузовик. Счастливая улыбка исчезла с ее лица, когда она увидела цветы и зеленые листья.

Это были ее дети, и у них не было возможности переехать в Вегас. И я бы никогда не сказала этого вслух, но они, вероятно, умрут еще до осени. Лу не будет заботиться о них.

Этот человек мог дать нам не так уж много, хотя и того, что он дал нам, было достаточно.

— Пока. — Она помахала мне рукой и направилась к выходу, на ходу надевая лямки рюкзака.

— Будет отлично, если ты принесешь домой сэндвич с индейкой, — крикнула я ей в спину.

Она подняла руку с поднятым вверх большим пальцем.

Через два дня сэндвичей больше не будет. Ну, после того, как мы встанем на ноги.

Мы с Арией не строили иллюзий по поводу того, что нас ждет в конце нашего обратного отсчета. Дни, вероятно, на какое-то время станут тяжелее, когда мы начнем новую жизнь. Я представляла, что мы проведем неделю или две в грязном мотеле с клопами и тараканами.

Но именно на это мы и копили. У нас было достаточно денег, чтобы позволить себе дешевый номер, пока мы подыскивали квартиру. Никто из нас не хотел жить на улице, особенно в Лас-Вегасе.

Меня охватило внезапное желание пересчитать наши сбережения, и я поспешила к себе в постель, достала их и разложила по кучкам.

Две тысячи триста пятьдесят долларов. Именно столько было там, когда мы с Арией в последний раз пересчитывали деньги. Почти три года мы питались сэндвичами с арахисовым маслом и медом, ели все, что предлагали наши рестораны, и почти ничего не тратили, и все это ради того, чтобы у нас был достойный шанс на будущее.

Пожалуйста, пусть этого будет достаточно.

Я положила деньги обратно в сумку и спрятала ее в тайник. Мой желудок заурчал, подталкивая меня к еде. Склонившись над припасами, я размышляла о своих ограниченных возможностях, когда Карсон постучал в дверь грузовика.

— Привет.

— Привет. — Я покраснела.

Он протянул мне две свернутые в трубочку тортильи, вероятно, с арахисовым маслом и бананом внутри. Это был обычный здешний завтрак.

— Раз уж ты принесла мне ужин.

— Спасибо.

Он запрыгнул в грузовик, протянул мне один из свертков, после чего мы сели и поели.