Пупсик (СИ)

Свет, который я заметил с улицы, исходил от настольной лампы, стоявшей на маленькой тумбе около лестницы. Рядом с лампой лежал пулемет. В кресле, уронив книгу на бедра, замерла молодая женщина с татуировкой кошки на руке. Ее открытые глаза, не мигая, смотрели на страницы книги. Мне вспомнился украшенный бисером туфель Жасмина: вот так же я рассматривал его совсем недавно, не в силах пошевелиться.

«Не стой, – сказал Ордош. – Ты не в музей пришел».

«Наверх?»

«Да. Расположение комнат здесь то же, что и в доме Гадюки. Шагай туда, где мы вчера занимались целительством».

Я торопливо взобрался по ступеням парадной лестницы на второй этаж, сжимая в руке липу, словно пехотное копье. Ковер заглушил мои шаги. А вот сердце в груди колотилось громко, извещая обитателей дома о моем приближении: грабить дома я пока не привык.

Ворсинки ткани колготок щекотали нос, заставив меня прижать к лицу ладонь и чихнуть. Я остановился на самой верхней ступени, прислушался.

«Все спокойно, – сказал Ордош. – Я слежу. Не переживай».

На потолке светился белый шар лампы. Его света едва хватало для того, чтобы я видел, куда ступаю. Я сделал шаг по узкому коридору и снова замер. Успел заметить две блестящие точки у самого пола дальше по коридору, прежде чем нагрелась на животе руна.

«Кошка, – сказал Ордош. – Четвероногая. Была. Вовремя подвернулась».

«Зачем ты ее убил?» – спросил я.

«Прости, конечно, но наши запасы маны далеко не бесконечны».

«Я люблю кошек».

«А мне они безразличны, – сказал Ордош. – И они невкусные. Я съел одну, когда отбывал каторгу на руднике. Крысы лучше».

«Ты ел крыс?»

«Крысы – не самое мерзкое из того, что мне довелось попробовать».

«А что самое?» – спросил я.

«Шевелись уже. Отложим беседы до лучших времен».

Я тенью заскользил по коридору, готовый встретить уколом липы-копья любого, кто попадется мне на пути. Сам не понимаю, чего опасался: ведь Ордош сканировал пространство вокруг тепловым зрением, замечая все живое. Возможно, тему охоты с копьем мне подсказали увешанные головами-чучелами животных стены. Волк, олень, кабан, лось, медведь; у самой последней двери, к которой я направлялся, – черная голова здоровенной кошки.

Едва я замер около кошачьей головы, как снова ощутил творимую Ордошем магию.

«В комнате двое. Лежат. Можешь входить: они тебе не помешают».

Я протиснулся в незапертую комнату и тут же прикрыл за собой дверь. Поморщился, почувствовав запах спиртного. После освещенного коридора, мои глаза разглядели в спальне лишь очертания мебели.

«Свет зажги, дубина, – сказал колдун. – Чувствуй себя здесь, как дома».

Вспыхнувший у потолка шар осветил лежащую на кровати парочку. Женщины. Я подавил удивление, напомнив себе, в каком мире нахожусь. Одной, на вид, не меньше пятидесяти, второй – под сорок. Обе с закрытыми глазами. Даже если они проснулись, разбуженные светом, поднять веки в ближайшее время не смогут.

«Готов поспорить, Кошка – та, что постарше», – сказал Ордош.

Спорить я не стал: уже заметил на руке младшей эмблему банды. У Кошки, как мне сообщили, татушка должна быть в другом месте, да еще и с короной.

«Брось пока дерево и проверь!» – сказал колдун.

Я прислонил липу к стене. Но дерево не устояло, повалилось на пол. Дернулся, было, его поднять, но махнул рукой и пошел к кровати.

Испытал неловкость, оголяя живот неподвижной женщине. Хорошо, та лежала на спине, и мне не пришлось ее переворачивать. На бледной усеянной родинками коже увидел и кошку, и корону.

«Замечательно. Ключ», – сказал Ордош.

«Что?»

«Веревка у Кошки на шее. Видишь?»

Я взглянул на шею женщины и сообразил, о чем говорит Ордош: помимо золотой цепочки я увидел там узкую тесьму с ключом.

«Ключ не похож на украшение, – сказал колдун. – А значит, он отпирает замок, за которым спрятано что-то ценное. Бери его».

Я приподнял голову женщины, снял тесьму, разбросав по подушке разбавленные сединой черные волосы. Взвесил ключ в руке.

«От чего он?» – спросил я.

«Пройдись по комнате, дубина! Ищи! Ты здесь не на экскурсии!»

Я окинул комнату взглядом, прикидывая с чего начать. И приступил к тому, что запрещал мне делать в своем кабинете аргимаг Северик: принялся шарить на полках и в ящиках стола. Ничего, что представляло бы для меня ценность, долгое время не находил. Пока не наткнулся на запертую дверь шкафа, к замку которой подошел ключ Кошки.

«То, что мы искали», – сказал Ордош.

«В сумку это все не влезет».

На полках аккуратными стопками лежали пачки герцогинь, ровными рядами стояли замшевые мешочки. Я развязал один из мешков и обнаружил внутри него золотые монеты – такие же, как та, что я получил у фонтана в свой первый день пребывания в этом городе.

«Все мы не унесем», – сказал я.

«Бери золото, – сказал Ордош. – В нашу сумку оно поместится. И раздобудь еще одну, набей ту банкнотами».

Мешочки хоть и выглядели небольшими, но оказались тяжелыми. Я бережно переложил их в свою тару. Сколько в них монет? Судя по весу, несколько сотен точно есть. Лямка сумки врезалась в основание шеи, вытянувшись в струну под тяжестью золота.