Пурпурная сеть

Перед взлетом он надел наушники и прибавил громкость. В мобильном телефоне зазвучала композиция Waterloo Sunset группы «Кинкс», и Ордуньо сосредоточился на голосе Рэя Дэвиса, чтобы не думать о том, что самолет набирает скорость и отделяется от земли. Затем он раскрыл папку и принялся заново просматривать скудную информацию, которую удалось добыть. Одну страницу целиком занимало увеличенное изображение протезированной кисти. На металле протеза виднелись пятна крови. Эта кровь уже не была анонимной. Теперь они знали, что она принадлежит Айше Бассир. Ее мертвое лицо на фотографиях, сделанных во время судмедэксперизы, заставило его захлопнуть папку. Еще совсем девочка. Как может человеческое существо получать удовольствие, заставляя юную девушку испытывать все виды боли? Тот же стыд, который мешал ему признаться в аэрофобии, не позволял Ордуньо рассказать о том, какой ужас он испытывал, сталкиваясь с такой дикой жестокостью. Если бы он хотя бы мог забыться, придя домой, оставить все это на работе, но куда там! Чудовищные образы заполняли его одинокое жилье, как смертельная зараза. Возможно, в этом и заключалась его настоящая беда: в одиночестве. В неуютности его квартиры, в тишине, повисавшей там всякий раз, когда он после работы без сил валился на диван. Идеальное место для того, чтобы все пережитое за день на улице Баркильо навалилось на тебя с новой силой.

Ордуньо опять включил «Кинкс», надеясь, что музыка поможет вернуться в то время, когда он только открыл для себя этот коллектив. В студенческие годы, к приятелям, с которыми он хотел создать рок-группу. Ему хотелось вспомнить свою бездарную игру на гитаре, свою неспособность воспроизвести хоть одну мелодию на слух. Свою наивность… Ведь тогда он и представить себе не мог, на какие зверства способен человек.

Ордуньо не заметил, как уснул. Проснулся он от плача соседки. И в первый момент подумал, что самолет терпит крушение. Но тут она взяла себя в руки и подавила рыдания. Ее голубые глаза наполнились слезами, и стоило ей моргнуть, как те хлынули по щекам. Повернувшись к Ордуньо, она постаралась улыбнуться.

– Простите меня, глупую. Я вас напугала? Это из-за фильма. Сама не знаю, зачем я стала смотреть такой грустный фильм. Очень обидно, когда история любви заканчивается плохо.

Ордуньо посмотрел на экран, вмонтированный в спинку кресла. По нему беззвучно ползли заключительные титры.

– Это просто кино! А я уж подумал, что у нас отвалился двигатель и мы летим вверх тормашками прямо в океан, – пошутил он.

* * *

Марреро ждал его у входа в аэропорт. Прежде чем подойти к коллеге, Ордуньо попрощался с Мариной – так звали соседку в самолете. Остаток пути они проговорили. Пока она рассказывала, что уже год живет одна в крошечной квартирке рядом с Западным парком и работает в спортзале инструктором по боксу и аэробике, а на Канары едет без всякой причины, просто потому, что увидела хорошие скидки, оба успели выпить по бокалу игристого вина. Ордуньо ей не поверил. Выглядела она так, словно от чего-то бежала, он не знал от чего, но спрашивать не собирался. Ему надоело целыми днями смотреть на мир глазами полицейского. Он хотел просто поговорить. Временами, поймав себя на том, что пытается флиртовать, он терялся и даже краснел. В последнее время он знакомился с женщинами в интернет-приложениях и встречался коротко и редко. Он уже успел забыть, что два незнакомых человека могут общаться просто так, получая удовольствие от разговора.

– Ты не сказал, как тебя зовут, – напомнила она перед тем, как попрощаться.

– Ордуньо.

– Но ведь у тебя должно быть и имя, не только фамилия.

– Родриго, – растерянно ответил Ордуньо. – Меня так давно никто не называл по имени, что я, пожалуй, на него и не отзовусь.

– Мне нравится имя Родриго, – улыбнулась Марина. – Так что не забудь отозваться, если вдруг его услышишь.

Марреро и Ордуньо не стали заезжать в гостиницу. На стоянке возле аэропорта они сели в патрульную машину и сразу поехали в центральную часть острова.

– Как долетел?

– С трудом. Самолет, знаешь ли, еще то удовольствие. Предпочитаю скоростные поезда.

– Вряд ли они ходят до Лас-Пальмаса, – усмехнулся Марреро и тотчас перешел к подробному описанию складского помещения, в котором, как он полагал, была убита Айша. – Ближайшая деревня называется Тунте и относится к муниципалитету Сан-Бартоломе-де-Тирахана. Сам видишь, какая у нас тут глухомань.

Склад был небольшой, полностью изолированный от внешнего мира. Выбрали неплохо, подумал Ордуньо. Идеально подходит для того, чтобы совершить такое злодеяние. И чтобы об этом никто не узнал – в глуши, вдали от любопытных глаз.

– Вокруг много следов от протекторов. Видимо, в день, когда записывали убийство девушки, у них были гости, – предположил Марреро. – Мы, конечно, попробуем установить хоть чью-то личность, но вряд ли сможем. Не удивлюсь, если это были приезжие из Германии или Англии. При таких туристических потоках предотвращать преступления очень трудно.