Пурпурная сеть

Она решила подготовить аптечку: девяностошестиградусный спирт, перекись водорода, йод, шовную нить. Простерилизовала иглы и ножницы, достала бинты, вату и хирургические перчатки. Затем проверила чемоданчик травматолога: лонгеты, корсеты, наколенники. Открыла футляр со стоматологическими инструментами: тиски, щипцы, средства местной анестезии. Подумала, что предается иллюзиям, как наивная мать, слепо верящая в своего сына, и грустно улыбнулась. Этот бой мог привести только к гибели Лукаса, о Павле нечего было беспокоиться.

Прошел час. Два димасовских молодчика торопливо внесли в комнату Лукаса, придушенного, посиневшего, почти бездыханного. Ее охватил идиотский приступ гордости: ее мальчик продержался дольше других! У него была асфиксия, воздух не поступал в легкие; она приказала положить его на кровать и, прежде чем надеть медицинскую маску, поняла, что у Лукаса в глотке застряло инородное тело. Указательным пальцем она пробралась ему в гортань до самого небного язычка и специальным приемом извлекла предмет. Это были два пальца, слипшиеся от свернувшейся крови. Внимательно следя за дыханием Лукаса, которое понемногу восстанавливалось после нескольких спазмов, она не заметила, как в комнату вошел Димас. Некоторое время он пристально смотрел на парня, недоверчиво качая головой. Она обернулась.

– Он чудом выжил, – сказал Димас. – Ты ведь этого хотела?

И недобро осклабился.

– Павел в лазарете, истекает кровью от трех ранений. Не знаю, дотянет ли он до утра.

Она не сводила с мальчика изумленных глаз. Лукас начал кашлять. Синюшная кожа постепенно розовела.

Чуть позже, пока Павел боролся за жизнь, Лукас увлеченно пересказывал ей подробности боя. Говорил о вырванных из суставов пальцах, об ударах ногами и головой, о том, как шире раздирать нанесенные противнику раны. Войдя в раж, он чуть ли не с восторгом расписывал страшные детали. А она смазывала ему йодом ссадины на левой брови, на скуле, на подбородке и отмачивала его руки в растворе соли, спирта и чабреца, который, как она где-то вычитала, способствовал восстановлению содранной кожи.

Глава 37

Сарате знал, что не сможет сомкнуть глаз: всю ночь он играл в покер, находясь в постоянном нервном напряжении, стал свидетелем смерти Кортабарриа и несколько раз думал, что не выйдет из того дома живым, – но угнетало его не это. Рассказ Элены о сыне камнем лег ему на сердце. Какой уж тут сон? Поэтому по возвращении домой он принял душ, сел на диван и включил телевизор, чтобы отвлечься на утренние политические дебаты. Наверное, нельзя было оставлять Элену одну. Конечно, ему хотелось быть рядом, поддержать ее, но сегодня он узнал, что все это время она лгала. Обманывала не только его, но и весь отдел. Зазвонил телефон, и Сарате захотелось, чтобы это была Элена, чтобы она попросила его прийти. Он знал, что не сможет отказаться. Однако номер на экране был ему незнаком.

– Слушаю.