Пурпурная сеть

Лукас застыл на пороге, словно почувствовав чье-то присутствие. Элене даже показалось, что у него шевелятся ноздри. Словно он принюхивался. Словно знал, что эту комнату недавно занимал другой человек, запах которого он сразу узнал. Человек, пробудивший в нем непривычные эмоции.

– Хонай остался один. Поехали за ним.

– Хонай? – Имя показалось Элене знакомым.

– Он там, откуда я сбежал. Если Димаса убили, за ним никто не придет. Хонай не знает Мадрид, у него здесь никого нет, и я не хочу, чтобы с ним что-то случилось.

Элена вспомнила: паренек с Канарских островов, которого Лукас чуть не убил в драке. За короткое время на нее обрушилось столько всего, что она сама удивлялась, что все еще стоит на ногах и сохраняет присутствие духа, не раскисает, не рыдает, не лупит по щекам стоящего перед ней монстра. Когда Лукас заговорил о Хонае, она с радостью отметила в сыне первое проявление человеческих чувств.

– Ты знаешь, где та квартира?

– Конечно, знаю.

* * *

Через несколько минут они сели в красную «Ладу». В повадках Лукаса, когда он устраивался на переднем сиденье и пристегивал ремень, было что-то обезьянье.

– Выброси ты эту машину. Она старая и уродливая.

Элена покосилась на него, надеясь увидеть хоть намек на веселость, на хитрую улыбку, на лукавый блеск в глазах. Но Лукас только сообщил ей, как добраться до нужного места в районе Лавапьес и где остановиться на улице Фе.

– Это здесь, на первом этаже.

Элена опасалась, что сын подстроил ей ловушку, и решила сама не заходить в квартиру. Она позвонила Сарате и назвала ему адрес.

– Приезжай, но не один, а с патрульной машиной. Скорее всего, ты найдешь там только подростка, но будь осторожен.

– А мы туда не пойдем? – спросил Лукас.

– Сейчас приедет патрульная машина.

– Ты мне не доверяешь, и правильно делаешь.

– Не доверяю, – кивнула Элена. – Мы подождем здесь.

Сидя в салоне «Лады», они видели, как полицейские вошли в подъезд и через несколько минут вывели оттуда Хоная.

– Я хотел с ним поздороваться, – сказал Лукас.

Элена посмотрела на него в недоумении.

– То есть? Ведь ты его чуть не убил!

– Он мой лучший друг.

– Ты хочешь с ним поговорить?

– Нет, – буркнул Лукас, неожиданно передумав. – Поехали спать.

Они отправились домой. Прежде чем лечь спать, Элена позвонила Сарате.

– Завтра зайди ко мне домой до работы. Никому ничего не говори. И прикажи тщательнейшим образом обыскать квартиру на улице Фе. Это квартира «Пурпурной Сети».

Глава 70

Ордуньо всю ночь просидел в больнице у постели Марины. Чтобы задержанная не сбежала, у двери ее палаты дежурили два полицейских; Ордуньо находился там не в качестве сотрудника полиции, а как сопровождающее лицо. Очнувшись, Марина обнаружила, что он спит, скрючившись в кресле. Она дождалась, пока он откроет глаза.

– Привет.

– Черт, до чего же неудобные эти кресла, – пробурчал Ордуньо.

– Тебе нужно было пойти домой.

– Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке, – сказал он и тут же спохватился: его слова прозвучали слишком ласково. – И что ты не сбежишь.

– Я знаю, что не имею права ни о чем просить, но все мои вещи и косметика остались у тебя. Если бы ты принес мне кое-что… Не знаю, разрешено ли это.

– Не беспокойся, в первой половине дня ты все получишь.

Ордуньо посмотрел на часы.

– Еще только пять – я думал, уже больше. Тебе надо выспаться.

– Убила бы ради бутылки холодной воды.

– Не говори об убийствах.

– Так все говорят.

Несмотря ни на что, оба улыбнулись. Ордуньо встал и проверил наручник, которым рука Марины была прикована к перекладине кровати.

– Я не убегу, вчера мне прострелили ногу. Представь себе, как я удираю, хромая! Лучше получить срок, чем стать посмешищем.

Ордуньо вышел из палаты, выяснил у полицейского, где найти вендинговый автомат, и уже через несколько минут вернулся с водой, соком и пачкой печенья.

– Ничего себе банкет!

– В автомате были еще и чипсы, но мне показалось, что пока это лишнее.

– Да, печенье лучше.

Они ели молча. Обоим хотелось заговорить, но ни тот, ни другая не решались, понимая, что любая фраза прозвучит как прощальная. Наконец Марина прервала неловкую паузу:

– Ты меня ненавидишь?

– Нет, – искренне признался Ордуньо. – Несколько дней пытался, но не смог. Ты скажешь, что я идиот, но я все еще питаю какие-то иллюзии. Представляю себе, что мы вместе и нам хорошо.

– Как в Waterloo Sunset, – прошептала она, вспомнив песню «Кинкс», но по лицу Ордуньо поняла, что сейчас он не склонен к ностальгии. – Я покажусь тебе идиоткой, но я тоже питаю иллюзии. Иногда до такой степени, что представляю себе нашего ребенка.

– На самом деле ты кажешься мне лицемеркой, – жестко оборвал ее Ордуньо.

– Ты прав. Иначе и быть не может.

В палате снова повисло молчание. Они съели еще по печенью и глотнули воды, не глядя друг на друга.

– Возможно, тебя уже сегодня переведут в тюремный лазарет.

– Боюсь, что там я долго не продержусь. «Пурпурная Сеть» проникает повсюду.

– Ты будешь под защитой.