Пурпурные грозы

Атра была прекрасна и непостоянна. Подобной суровой красотой обладал и Дэр. Едва мы миновали Дубовую долину, как пейзаж снова поменялся: теперь по бокам дороги вставали высоченные дырявые стены черного цвета. Они создавали коридоры, то сужаясь вокруг дороги трубами, то образуя жутковатые обгрызенные сооружения, которые, казалось, могли рухнуть на нас в любой момент. Солнце просачивалось сквозь отверстия множеством лучей, пускало по стенам мелкие розовые цветы. Чудесные вьюнки без страха залезали на самые верхотуры и плели покрывала удивительных размеров. Цветочные скалы. Дырявые цветочные скалы. И снова пропасть, снова край, с которого открывался завораживающий вид.

— Пожалуйста, давай остановимся! — воскликнула я, и Дэр усмехнулся.

— Эй, умницы! Ну-ка стоп.

От нетерпения я не слезла, а вывалилась ему в руки, и остановилась у обрыва. Дэр снова обнял меня сзади, и мы молча глядели на Грозовой край — мой новый дом.

Вдалеке вставали древние белые пики — высокие и острые, пронзающие небеса макушками. Величественные горы Атры, непреодолимый горный хребет, самое загадочное место материка после Заколдованной долины в Среднем королевстве. Слева скалы образовывали гигантский полукруг, и эта сокрытая долина пестрила смелыми осенними цветами и деревьями лиловыми и красными, не спешащими скидывать листву к зиме. Рушились, сбегая со стен, многочисленные водопады, и озера сияли отражениями облаков. Столь уютного и замечательного места я никогда не видела даже на картинах! Пожалуй, кто угодно захотел бы там жить.

— Священное место, — сказал Дэр. — Долина Грез. Там не строят домов и не убивают животных.

Он обхватил меня за пояс и повернул направо. Скалы переходили в холмы, и казалось, что горбатые их спины обиты переливающимся бархатом — то танцевали на ветру высоченные травы.

— Полевые леса. Заблудиться в них проще простого. Травы высотой в человеческий рост, и бабочки размером с ребенка. Я уж молчу про гусениц и червей… Лучше туда без меня не гуляй.

Я восхищенно оглядывала лилово-черно-красное царство. За холмами начинался густой лес — разноцветный и пушистый. Я заметила, что чуть ближе к горам, южнее, он становился оранжево-желтым и белым.

— Дэр, а там, случаем, не Сварт со своим кланом обитает?

— Угадала, — улыбнулся он. — Ближе к горам. А там, — и повернул меня чуть в сторону, — будет наша стоянка.

— Только наша? — прошептала я.

— Угу. Остальные переночуют в деревне за холмами.

— Мы… останемся наедине? — едва дыша, спросила я.

— Именно. Сегодня ночью мы будем ночевать вдвоем на озере у водопада. Никаких обрядов, Мэй, только клятва сердец, что люди приносят друг другу под звездами. И скрепляется она близостью тел.

К вечеру мы добрались до озера. Молчание было вкусным и многообещающим, а шепот казался тайной песней для двоих. Правда, шептала только я, Дэр говорил обычным голосом, хотя и мало. Одни только его улыбки заменяли слова, а прикосновения вызывали долгожданный трепет.

Мы проехали кленовым лесом, утопающим в странных блестящих цветах. Внутренне я была готова узнавать, но, успокоив предвкушением разум и чувства, не пыталась контролировать тело. Меня кидало то в холод, то в жар, я помногу пила и никак не могла перестать кусать губы. Дэр остановил карету на белой поляне и повернулся ко мне.

— Здесь безопасно. Отпустим трудолюбивых коняшек погулять.

Я кивнула, стараясь глубже дышать.

— И сами прогуляемся, да?

— Именно. Можем заночевать прямо на озере. Хочешь?

По спине побежали мурашки.

— Хочу. Можно прямо сейчас пойти туда «ночевать».

— Хорошо, — просто согласился он. — Но сначала хочу тебе ещё кое-что показать, Мэй. И нам надо взять необходимые вещи.

Он мягко спустил меня на землю и подал удобную сумку. Мы вместе сложили одеяла, кое-какую провизию и полотенца. Дэр выпряг лошадей и привязал на длинной веревке, каждому зверю скормив по яблоку.

— Травы здесь нет, но цветы вполне съедобны. Им понравится. Идем, милая, — повернулся он ко мне. Золотые сердцевинки глаз так и сверкали, и я знала, что это предвещает.

В лесу было темно и тихо, только неведомые птицы щебетали. Солнце уже упало за горизонт, но благодаря светлячку, что прихватил из кареты Дэр, мы оставались в круге белого света. Приходилось все ниже нагибаться, ныряя под ветви, пока, наконец, мы не ступили на небольшую поляну, окруженную со всех сторон древесной стеной. В центре, среди белых цветов, лежал камень. Как будто простой, но Дэр повел меня кругом, и я увидела с другой стороны валуна светлое пятно. В камне был спрятан другой камень — искрящийся кусок с золотыми крупинками. Он мерцал в темноте, словно упавшая звезда.

— Днем он синий, — сказал Дэр, — и мы звали его глазом Цахтала. Но когда поняли, что ночью он становится золотым, передумали так называть. Ты знаешь, что у Солнечных есть свой покровитель? Его зовут Кервел, и у него светло-желтые глаза. У этого камня две души, и ни одна не главенствует.

— Всё говорит о том, что кланы должны жить в мире, — сказала я.

— Возможно, — задумчиво произнес Дэр. — Но я привел тебя сюда не для этого. Присядем.

И усадил меня к себе на колени.