Пурпурные кружева

Его признание в том, что именно он написал ту ужасную статью, послужившую поводом к судебному иску против нее, заставило судью пересмотреть свою позицию и все-таки оставить ее опекуншей детей Клода. Извещение об этом она только что получила.

Возможно, Морган и помог ей отвоевать детей. Но ведь он был одним из тех, кто поставил ее в это унизительное положение и вынудил защищать свои права! А раз так, значит, она этому человеку решительно ничем не обязана. Пусть Джон делает то, что считает нужным. Человек по имени Морган Элиот больше для нее не существует.

Лили попыталась отогнать печаль, которая неожиданно овладела ее сердцем.

– Лили! Тебе что, все равно? – с изумлением спросил Роберт. – Тебе безразлично, что Моргана могут убить?

С поразительным спокойствием – за долгие годы она в совершенстве овладела искусством притворяться невозмутимой – Лили посмотрела на недоумевающего племянника:

– Морган Элиот в состоянии позаботиться о себе сам. Взгляд Роберта стал тяжелым, осуждающим:

– Бывают моменты, когда любому может понадобиться помощь! – резко сказал он, и в его глазах вдруг заблестели слезы.

Лили ничем не обнаружила, что ее тронули эти слова, и мальчик отвернулся от нее и выбежал из комнаты. Она слышала, как по лестнице простучали каблуки его ботинок. Конечно, он попытается найти кого-нибудь еще, кто поможет Моргану, раз это отказалась сделать она.

Лили не желала думать том, что случилось, и все-таки не могла не беспокоиться. Она разочаровала мальчика. Он поражен и уязвлен ее жестокостью. Смущен ее бессердечием. Он получил лишнее подтверждение того, что жизнь разительно отличается от его представления о ней. Сначала смерть отца, затем ее приезд, а теперь еще и это.

Она прекрасно понимала, что сейчас чувствует Роберт. Судьба то и дело преподносит ему жестокие уроки. Сможет ли она вернуть расположение племянника, если так и не поможет Моргану Элиоту?

«О, Морган, – подумала Лили, – ну как ты мог написать эту предательскую статью?»

Она медленно подошла к окну, желая посмотреть на залитую солнечным светом улицу, но вместо домов и деревьев перед ее глазами предстала фарфоровая чашка, состоящая из множества мелких кусочков, непостижимым образом скрепленных в единое целое.

«Зачем ты дни напролет пытался все подклеить и починить, если нескольких твоих слов оказалось достаточно, чтобы в одно мгновение разрушить все, что ты сделал?!»

Внезапно Лили замерла от поразившей ее мысли: Морган взялся за перо прежде, гораздо раньше, чем стал заниматься ремонтом дома.

Неужели именно появление статьи побудило его прийти ей на помощь?

Или он сделал это потому, что любил ее?

А может, все дело в том, что он понимал, как виноват перед ней?

Лили не знала ответов на эти вопросы и боялась продолжать думать об этом, опасаясь вновь довериться своим чувствам.

Но перед ее мысленным взором по-прежнему стоял Роберт, в глазах которого застыло разочарование.

И не столько тревога за судьбу Моргана, от которой ей так и не удалось окончательно избавиться, сколько опасение по поводу того, что Роберт никогда не простит ее, заставило Лили через несколько минут спуститься вниз и выйти из дома.

Улица, где находилось довольно большое здание склада, у которого остановился нанятый Лили экипаж, оказалась на удивление пустынной. Как-то в разговоре Джон упомянул об этом складе. Он жаловался тогда, как трудно обеспечивать сохранность товаров, которые он импортирует из различных уголков мира.

Осмотревшись, Лили подумала, что в этом месте вряд ли было возможно вообще хранить товар. Никогда еще ей не приходилось видеть столь жалкое строение в таком ужасающем состоянии. Кругом грязь и хлам. Под ногами того и гляди пробежит крыса. Она и не представляла, что всего в нескольких кварталах от той части города, где бьет в глаза показная роскошь, может существовать подобная нищета.

– Пожалуйста, подождите меня здесь, – попросила она возницу. Сердце тревожно забилось в груди: что ее ждет в этом ужасном месте?

Лили приоткрыла обитую железом тяжелую дверь и вошла. Темнота внутри сначала показалась непроглядной. По едва освещенному тусклым светом узкому коридору, мимо ниш, где стояли какие-то коробки, Лили стала осторожно двигаться вперед.

Она хорошо знала Джона и понимала, что ее друг страшно рассержен на Моргана, причинившего ей ужасную боль. И она была уверена: Джон не остановится перед тем, чтобы отомстить Моргану. Он преподаст этому обманщику урок, устроит ему хорошую взбучку. Может быть, даже поставит несколько синяков. Но Лили ни минуты не сомневалась, что в конце концов Джон отпустит Моргана восвояси. Джон был ее единственным другом и не раз помогал ей. И конечно, он не сможет сделать с Морганом ничего такого, что огорчило бы ее и заставило потом всю жизнь страдать от сознания своей вины, оттого, что она не смогла это предотвратить. Сюда же она пришла лишь ради спокойствия Роберта, желая убедиться, что с Морганом все в порядке и он благополучно отбыл домой. Собственно говоря, большего от нее и не требуется.