Пурпурный рассвет. Эпидемия

- Ты не буйный? – Перебил Джавид. – Ночью не завалишь?

- Теперь вроде нет, раньше мог бы. Из квартиры меня младший брат - Альберт, забрал. В больницу отвез. Не лечебницу для осужденных, а нормальную. Пока в квартире был, меня накрывало, руки себе изрезал. А в больнице было хорошо. Там врач был, не знаю, знакомый отца какой-то. Он препарат дал, те таблетки что в рюкзаке. От них намного легче. Нет этой агрессии сумасшедшей, мысли ровные. Соображаю нормально. Давно такого не было. Я сейчас больше, чем за последние пять лет, сказал.

- Жесть. Думал, у меня жизнь паршивая. Не удивительно, что с башкой нелады. Я бы, наверное, вообще не пережил бы такое. Так ты прямо в больничке все застал?

-Да. Перестали обход делать. Еду не приносили. Решил проверить, что да как. Вышел из палаты, а там пусто. Лечащего врача нашел уже мертвым. И пошел по городу, хотел домой дойти. Не знал, что случилось. Думал - окончательно с ума сошел, и все это мерещиться. Казалось, что один остался во всем мире, и он принадлежит мне.

- Да ты прямо Джимми из «двадцать восемь дней спустя»[1]. Теперь понятно, почему так ломанулся тогда в «Атриуме». Ты это, если из-за брата хочешь выговориться - я послушаю. Только представить себе могу, каково это.

- Знаешь, - Марк глубоко вдохнул. – Понимаю, что это брат, мне должно быть больно и горько, но почти ничего не чувствую. Может из-за лекарств, может из-за болезни. Но внутри вообще эмоциональный штиль, тишина полная. Может, это неправильно, и потом будет больно и стыдно, но это так. Как-то все равно, что с миром случилось. Я даже физической боли почти не чувствую.

- Да, видел, когда перевязку делали, ты и глазом не повел. Ну смотри сам, если что, всегда знай, что я могу выслушать. Оно же как, сейчас штиль, а потом, как накроет.

- Да мне и сказать нечего. Говорю же, давно столько не разговаривал. Не знаю, почему сейчас так. – Марк оттолкнулся ногами от земли и еще сильнее раскачался на качели.

- Что дальше делать будем?

- Вообще без понятия. Запасы таблеток бы пополнил, пугает мысль, что со мной станет, когда они кончатся.

- Это понятно, а вообще, в глобальном плане? Мы же теперь как в Фоллауте[2]. Продумать все надо - как выживать, где обосноваться. Сейчас же все, амба всему. Свет уже частично вырубился. Еда пропадает. Надо что-то думать, а то через пару недель вообще тяжко будет. – Джавид задумчиво осмотрелся по сторонам.

- Да все равно. Я вообще не знаю, что дальше и мне без разницы. Умрем, так умрем.

- Не, чувак, тут ты не прав. На нас теперь ответственность. Кто человечество возрождать будет? Остались в живых крохи.

- А зачем его возрождать? Человек - мерзкое создание, вдруг, это произошло специально. Природа избавилась от болезни, а ты возрождать собрался.

- Понимаю, что у тебя нет поводов любить людей, но поверь мне, не все такие. Есть и хорошие, добрые и отзывчивые. В жизни много моментов, ради которых стоит попытаться все вернуть. Мы еще молодые, у нас все впереди. Я вот люблю жизнь, и умирать не собираюсь, и тебе не дам. Ты первый мой друг за всю жизнь, ни с кем почти даже поболтать не мог. Привычка с детства, шарахался от всех. Когда это все началось, даже обрадовался, мол, по заслугам все получили. Потом, когда осознал, тыдно стало. Может нас специально судьба свела, что бы друг друга чему-то научили.

Судьбы не существует, мы просто плывем по течению времени, а жизнь — это череда событий и совпадений. – Сказал Марк, откопав в памяти избитую цитату.

- Ты прямо пацанский паблик из «Вконтакте». А если серьезно, надо дергать из Москвы, это точно. Тут в сентябре уже прохладно, а в ноябре всё - зима. Оставаться вообще не вариант, и не держит здесь ничего. Погнали на юг, к морю. Всю жизнь мечтал море увидеть. Вон в Турцию, например, в Кемер. Там зимы вообще нет. Как в «Достучаться до Небес»: «пойми, на небесах только и говорят, что о море. Как оно бесконечно прекрасно. О закате, который они видели. О том, как солнце, погружаясь в волны, стало алым, как кровь. И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укрощено, и огонь уже догорал в глубине. А ты? Что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море. Там наверху тебя окрестят лохом.»[3]

- Да поехали, мне все равно.

- Отлично! Сейчас помародерим, тачку поменяем, на этой колымаге, – Джавид кивнул в сторону ВАЗ-21099, которую они нашли брошенной в центре Москвы, когда искали на чем добраться до квартиры, - далеко не уедешь. И покатим. А еще за таблетками тебе заедем. Ух, я прямо весь в предвкушении!

Москва

17.49 по московскому времени.

- Шикарно! – Сказал Джавид, поглаживая руками руль Ламборгини. – Вот это тачка! Всю жизнь о такой мечтал, а теперь могу выбрать вообще любую машину в мире!

Марк посмотрел на товарища, и пожал плечами. Ему абсолютно безразлично, на чем передвигаться, а приземистый и яркий спорткар, наоборот, вызывал раздражение.

- Сколько она ест?

- Да пофиг, сейчас на заправках тысячи тонн горючки, хоть танк заправляй. Ты что вообще никогда не мечтал покататься на таком звере? – Джавид с упоением гладил парприз[4].