Пурпурный рассвет. Конфликт

— Давай лучше к Сане, Юлаев с горяча может упороть что-нибудь. — Кочарян достал из кармана смартфон. Благодаря установленной вышке, удалось наладить связь через сеть WiFi, что сразу убрало обязательное обеспечение каждого человека рацией. — Саш, ты на связи? Не занят? Подойди в медицинский, наша подруга в себя пришла.

Лера посмотрела на ремни, притягивающие руки к кровати. Плотно держат, заразы, даже застежек не видно. Попыталась дернуться, но ослабленный организм, подчинялся с трудом и вышло лишь вялое движение. В голове сполохами события той злосчастной ночи: вспышки огня, крики горящих людей, падающий замертво Дима, жуткая боль в правой ноге и Воеводов, стоящий над ней. Тогда она уже простилась с жизнью, и очень удивилась, прийдя в себя на больничной койке. Результат ранения она не видела — укрыта до пояса одеялом, и стягивать его никак не хотелось. До сих пор болит, тупой ноющей болью. Судя по ощущениям, и одеялу, ровно лежащему на том месте, где должна быть нога, она теперь калека.

В комнату вошла незнакомая женщина средних лет, с толстой косой ярких, золотистых волос.

— Как себя чувствуешь? — Спросила незнакомка.

— Кто вы и где я?

— Я — Мила, за медика здесь. Подлатала тебя, как смогла. Но ногу уже было не спасти. Тихо, не дергайся, швы свежие. И головой саданулась ты хорошо, когда падала, сотрясение сильное. Тебя Воеводов передал ребятам, твоим знакомым. Князев, Стив, Джавид, Тимур и Марк.

Лицо Леры побелело. Она громко сглотнула и забегала глазами по помещению.

— Тимур? Где он? Почему меня не убили?

— А что, должны были? Тебя привезли почти мертвую, крови много потеряла. Тимур сейчас на выезде, скоро вернется. Пить хочешь?

— Почему меня оставили в живых? — Лера попыталась приподняться на кровати, но ремни помешали.

— Мы же не звери. Да, ты наворотила дел, как поправишься, будут решать, что с тобой делать, но пока ты под моим присмотром.

— Лучше бы дали сдохнуть. Калека, да еще и среди тех, кто меня ненавидит.

— Давай без суицидальных замашек. Сейчас надо следить за твоей раной, чтобы осложнений не было. — Мила подняла одеяло и посмотрела на забинтованную ногу.

— Ну привет. — Распахнув дверь, вошел Князев. — Как жизнь продвигается? Вприпрыжку?

— Иди на хрен. — Лера отвернулась к стене, сама не понимая от стыда или от злости.

— Только если ты дорогу покажешь, но судя по всему, долго ковылять будем. Ничего сказать мне не хочешь? — Саша подкатил стул к кровати, поставил руку на постель и подпер ей подбородок.

— Уже сказала — иди на хрен.

— Ты бы спасибо сказала, что дышишь еще. Суеты навела немало, кровь всем аулом собирали, хотя я говорил, что тебе переливание не нужно, такие твари, сами ее пить умеют. Ты в курсе, что Ларису и Юлю убили? — Саша чуть наклонил голову набок. — Женька с Верой и Джавидом в плен попали, еле вытащили, я руки почти лишился, благо Милу встретили, собрала обратно. И все благодаря твоим стараниям. Что они тебе пообещали? Теплое место придворной шлюхи?

— Саш, хватит. — Мила подошла к Князеву и положила руку ему на плечо. Лера смотрела в стену, стараясь спрятать намокшие глаза.

— А что хватит-то? Из-за этой сучки мы чуть все не передохли. Ты представляешь, что они могли с Джавидом и детьми сделать, чтобы нас выманить? Еще легко одной ногой отделалась, будь моя воля, я бы тебе и вторую, еще и руки впридачу оттяпал. Скажи спасибо «Капитану Америке», если бы не он, оставили бы тебя на дороге, кровью истекать.

— Так надо было оставить. — Сдавлено ответила Лера.

— Ну нет уж, сейчас понимаю, что правильно сделали. Я, пожалуй, поеду сегодня в Геленджик, наберу себе попкорна и сяду здесь, буду ждать Тимура. Очень хочу посмотреть, что ты ему скажешь.

При упоминании Юлаева, Лера опять громко сглотнула.

— Ну все, достаточно. — Мила вывела Князева из комнаты. — Чего ты добиваешься? Чтобы она себе вены перегрызла? Она же еще совсем девчонка!

— Из-за этой девчонки мы потеряли двух хороших людей. Она и мизинца Юлькиного не стоит. Если бы не наше везение, то, возможно, все бы уже не топтали землю. Людмила, проснись, выкинь клятву Гиппократа из головы, и свою мягкосердечность. Мир — умер. Выживших — кот наплакал. А такие, как эта паскуда, готовы извести любого, ради того, чтобы свою жопу потеплее устроить. Она нас предала, сдала с потрохами, не думая о том, что с нами сделают. Она детей слезоточивым травила! Ты не слышала, как Женька кричала. За одно это я готов ее собственными руками прямо в этой кровати задушить. Что мы должны? Обхаживать её и делать вид, что ничего не было? Увольте. Пока что, я ее не трону, но как только встанет на ноги, ой извините, на одну ногу, я спрошу с нее по полной. — Последние слова Саша почти прокричал.

Мила ничего не ответила, лишь посмотрела на дверь в палату. Князев развернулся и вышел из медицинского блока, громко хлопнув дверью.

18.47 по московскому времени

Туристическая база в поселке Текос.