Пурпурный рассвет. Конфликт

— То, что хотят остаться — хорошо. Служба тыла нам тоже нужна. Но вот ярость — плохо, может подтолкнуть к необдуманным действиям. — Вадим на секунду замолчал, отвернулся и посмотрел в окно. — Не ожидал я от Нуклия такого. Просчитался. Впредь будем умнее. Теперь мы пониманием, что они готовы на любые жертвы. Коля, держи противоракетную оборону в полной готовности. Эти твари могут и несколько боеголовок сюда зашвырнуть. У нас зона покрытия противоракетной обороны какая?

— Радиус — двести километров, а что? — Ответил Краснов.

— Особое внимание уделите району Архипо-Осиповки, там у нас гражданские, их тоже бомбить могут, надо прикрыть.

— Хорошо, сделаем. — Николай кивнул. — Народ, я долго ломал голову и никак не нашел ответа. Ловушку они устроили хорошую, но мы остались живы. Прикинув в голове весь их план, понимаю, что погибнуть должны были все. Как так вышло? Если бы они подорвали автобусы чуть раньше, когда наши ребята только в них зашли, то я бы сейчас собирал ваши останки по трассе. Случайность? Если бы один заряд рванул с опозданием, то возможно, но, блин, они взорвались одновременно и явно позже, чем планировалось. Что думаете?

— Тоже думал об этом и не придумал ничего. Возможно забитый эфир помешал их сигналу, или попросту опоздали. Какая уже разница, мы потеряли четверть наших людей, о гражданских вообще молчу. Это чертовски много. Впредь надо учитывать все возможные варианты. Даже подрывников — смертников. — Вадим почесал кожу на голове — жутко зудело от пластыря.

— Что дальше делать будем? Общин в крае больше нет. За центральный регион возьмемся? — Макс встал со стула и начал ходить по кабинету, нервы и адреналин не давали покоя.

— Сейчас нам надо набраться сил, перестроить тактику. Необходимо организовать посты по всему краю рядом с крупными городами, по два — три человека. Пусть собирают выживших, следят за перемещением нуклиевцев, если они еще сунутся. Так же необходимо собирать провизию, медикаменты, топливо и прочие полезные ресурсы. Начать боевую подготовку личного состава, обучать стрельбе, работе в команде. Многому не научим, но хотя бы с сотни метров в грудную мишень попадать должны. Так же обучать управлению техникой, стрелков и наводчиков поднатаскать. Коля, ты возьмись за пилотов. Нужно набирать мускулы — впереди большая операция.

— Будем уничтожать анклавы в центре страны? — Катя подалась чуть вперед.

— Нет. Пойдем на «Нуклий», снесем главную голову гидре.

22 июля.

8.12 по московскому времени

Текос

База «Исток».

Женя сидела на стуле и внимательно наблюдала за Сашей, приседающим посреди комнаты. От спорта он был далек, сохранял стройную фигуру за счет генетики и частых загулов под препаратами, выжигающих тело до суха. Ввиду последних событий, до него дошло, что физическую форму необходимо не только поддерживать, но и укреплять. Беготня с автоматом на перевес выматывала похлеще пляски в клубе ночь на пролет, и «допингом» здесь не закинешься. Тело, непривычное к тренировкам, буквально кричало и молило о пощаде. Каждая мышца, каждая клеточка всевозможных бицепсов, квадрицепсов и трицепсов горела огнем, еще не успев отойти от вчерашних упражнений, а он опять их нагружал. Но мысленно Саша получал удовольствие. Тренировки — сродни самобичеванию у католических монахов. Он истязал свое тело, доводил его изнеможения и жгучей боли в мышцах, во имя своеобразной «индульгенции». Вспоминал бесконечные тусовки по ночным клубам и барам, вечеринки на квартирах и загородных домах, беспорядочный секс, километры «дорожек» и килограммы таблеток, ненавидя себя за каждый эпизод. Нет, его гедонизм никуда не делся, он по-прежнему любил провести время с удовольствием, только понятие «удовольствия» для него изменилось. Шумному танцполу он теперь предпочтет уютную комнату, где можно побыть наедине или с этой маленькой девочкой, ставшей для него буквально «центром вселенной», расслабляющим препаратам — нормальную еду. Начал ценить одиночество, всю жизнь бежал от этого чувства, хотел быть для кого-то значимым и весомым, и только сейчас понял, что он сам — довольно самодостаточная личность, даже способная на героические поступки и умные решения. Внутри зародилось незнакомое доселе чувство — самоуважение и любовь к себе. Раньше казалось, что кроме себя никого не любил, но это лишь маска, он не любил вообще никого, а себя — больше всех. И все эти гулянки — лишь способ заглушить ненависть к себе, утопить осознание собственной никчемности в алкоголе и наркотиках. И только пережив «Пурпурный рассвет» Саша осознал, что для становления личности не нужно ждать манны небесной, или «волшебного пинка» от друзей, психолога или стечения обстоятельств. Достаточно просто взять свою ленивую и привыкшую ныть задницу и выкинуть ее из «зоны комфорта», заставить действовать, не боясь ошибок, оценок и критики. Конечно, ему это далось только под напором обстоятельств, но некоторые, судя по количеству желающих остаться в «Заре» даже зная о рабстве, в принципе не способны заставить себя покинуть свой уютный мирок.