«Пушечное мясо» Черчилля

А Франция… Да, ее разгром позволил немцам серьезно поправить свои дела по части снабжения железной рудой (под немецкое управление уходил богатейший Лотарингский железорудный бассейн), уже не так завися от поставок из Швеции; плюс к этому в интересах Германии теперь работали французские автомобилестроительные и авиационные заводы. Но тут уж ничего поделать было нельзя, ни рудники, ни заводы англичане утащить с собой на острова не могли. А вот сделать так, чтобы французский флот (который по условиям перемирия, подписанного Петэном, должен был прибыть в пункты довоенной дислокации и там, под контролем немецких или итальянских представителей, провести разоружение кораблей и демобилизацию команд) пополнил флот британский или ушел бы на морское дно, англичанам было вполне по силам.

И они это сделали!

* * *

Французский флот за все время войны практически не понес потерь и по праву считался четвертым военным флотом в мире. Причем в его состав накануне войны вошли (а также вот-вот готовились войти) четыре новейших линейных корабля, что многократно увеличивало его боевую ценность. Посему Черчилль бестрепетною рукой подписывает план операции «Катапульта» – операции, призванной захватить или уничтожить французские военные корабли.

Те корабли, которые стояли в базах, контролируемых англичанами, последним удалось захватить относительно бескровно: 3 июля в Портсмуте им досталось два старых линкора («Париж», спущен на воду в 1911 году, и «Курбе», сделавший это на год раньше), два эсминца, пять подводных лодок и две сотни разных малых кораблей и катеров; стоявшие в Александрии линкор «Лоррейн» (1912 «года рождения»), четыре крейсера и полудюжина эсминцев 5 июля тихо-мирно слили топливо, сняли замки с орудий и объявили себя интернированными. А вот с новейшими французскими линкорами такой финт не прошел: англичанам пришлось направить в Алжир (где в недостроенной базе Мерс-эль-Кебир было сосредоточено боевое ядро французского флота) эскадру адмирала Соммервила, которая огнем из орудий главного калибра объявила французским морякам, что Великобритания отныне им не союзник. Всего было убито 1297 французов, 350 человек было ранено; линкор «Бретань» взорвался, линкоры «Дюнкерк» и «Прованс», поврежденные огнем британского флота, были посажены своими командами на мель (а затем отремонтированы и убыли в Тулон). В Тулон в этот день удалось прорваться линкору «Страсбург» с пятью эсминцами, впрочем, в ноябре 1942 года он был потоплен своей командой. Линкор «Ришелье» был обстрелян англичанами в Дакаре.

Французский линейный корабль «Ришелье»

«Устранение французского флота как важного фактора почти единым ударом, с помощью насильственных мер, – писал по поводу операции «Катапульта» сэр Уинстон, – произвело глубокое впечатление во всех странах. Это сделала Англия, которую многие сбросили со счетов, думая, что она беспомощна; Англия, которая, как полагали иностранцы, трепещет на грани капитуляции… Англия нанесла жестокий удар по своим вчерашним друзьям и обеспечила себе временное бесспорное господство на море. Стало ясно, что военный кабинет ничего не страшится и ни перед чем не остановится». Мистер Черчилль гордится предательским ударом в спину, нанесенным своему недавнему ближайшему союзнику, гордится убийством людей, которые до самой своей последней минуты полагали англичан товарищами по оружию… И этого человека сегодня принято считать образцом политика?

* * *

Впрочем, совесть для сэра Уинстона, как известно, была понятием абстрактным – он предпочитал оперировать категориями конкретными, главной из которых была «целесообразность»

В чем же была цель и ключевой смысл операции «Катапульта»?

Если бы Черчилль хотел установления мира в Европе, никакой нужды в потоплении французского флота не было бы; зачем? Германия доказала своим врагам, что способна одержать победу над любыми армиями, которые эти враги могут выставить против нее на линию огня, и единственной целью Гитлера и его коллег является заключение мира, причем на максимально мягких для проигравшей стороны условиях. В своей речи в рейхстаге 19 июля 1940 года он говорил об этом прямо и откровенно, как и подобает великодушному победителю: «В этот час я чувствую себя обязанным прислушаться к голосу совести и предложить Англии образумиться. Я надеюсь, что нам хватит разума перестать говорить о грядущих победах. Я не вижу причин, которые могли бы оправдать продолжение этой войны. Жертвы, которые может принести продолжение огня, тревожат меня, ибо я предпочитаю беречь свой народ так же, как, надеюсь, и вы» [5] . То есть прямо предлагал англичанам выслать парламентеров и сесть за стол переговоров – где и решить, каким будет послевоенный мир. Это было великодушие победителя, что бы потом ни говорили историки победителей… Таким образом, если бы Черчилль хотел мира, он бы адмирала Соммервила в Мерс-эль-Кебир не посылал.

Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль