Пушки острова Наварон. 10 баллов с острова Наварон

Зрелище было фантастическим, хотя и нередким для Югославии во время войны. Практически все аэродромы внизу контролировались подразделениями вермахта и были недоступны для югославов. Поэтому партизанам приходилось подобными методами создавать импровизированные взлетно-посадочные полосы высоко в горах. При такой глубине снежного покрова и в местах, совершенно недоступных для техники, – у них не было другого выхода.

Полковник Вис посмотрел на работающих и повернулся к капитану Влановичу.

– Борис, мой мальчик, надеюсь, вы понимаете, что мы здесь не на прогулке? Организуйте доставку продовольствия и позаботьтесь о том, чтобы приготовили горячий суп. За сегодняшний день придется израсходовать недельную норму продуктов. – Слушаюсь, – Вланович кивнул головой и сдвинул набок ушанку, чтобы лучше слышать зазвучавшую с севера канонаду. – Это что ещё за чертовщина? Вис сказал задумчиво:

– Звук далеко разносится в чистом горном воздухе. Не правда ли, капитан?

– Простите, полковник…

– Это значит, мой мальчик, – проговорил Вис с явным удовлетворением, – что базе «мессершмиттов» в Ново-Дервенте в данный момент хорошо достается.

– Я не совсем понимаю… Вис терпеливо вздохнул.

– Когда-нибудь я сделаю из тебя настоящего солдата, мой мальчик. «Мессершмитты», Борис, – это истребители, вооруженные всевозможными мерзкими пушками и пулеметами. А что сейчас представляется идеальной мишенью для истребителей здесь, в Югославии?

– Идеальная мишень… – Вланович осекся и посмотрел на колонну. – Боже мой!

– Вот именно. Британские ВВС оттянули с итальянского фронта шесть эскадрилий своих лучших тяжелых бомбардировщиков – «ланкастеров» только для того, чтобы уважить наших друзей в НовоДервенте. – Он тоже сдвинул фуражку набок, чтобы лучше слышать. – Прилежно работают, верно? После того, как закончат, ни один «мессер» не сможет взлететь оттуда как минимум неделю. Если, конечно, останется кому взлетать.

– Разрешите сказать, полковник?

– Разумеется, капитан.

– Есть и другие базы истребителей.

– Верно. – Вис запрокинул голову. – Видите что-нибудь?

Вланович посмотрел вверх, прикрывая ладонью глаза от яркого солнца, и покачал головой.

– Я тоже не вижу, – согласился Вис. – Но на высоте семь тысяч метров до наступления темноты будут дежурить истребители-перехватчики.

– Кто же он такой, полковник? Кто этот человек, ради которого работают наши солдаты, взлетают эскадрильи бомбардировщиков и истребителей?

– Некий капитан Меллори, насколько мне известно.

– Капитан? Как и я?

– Капитан. Но думаю, не совсем, как вы, Борис, – мягко заметил Вис. – Дело не в звании, а в имени. Это Меллори.

– Никогда о нем не слышал.

– Все впереди, мой мальчик.

– Но зачем все это нужно этому самому Меллори?

– Спросишь у него сам сегодня вечером.

– Он будет вечером здесь?

– Будет. Если, – добавил он мрачно, – доживет.

Нойфельд решительной походкой вошел в радиорубку, помещавшуюся в ветхом бараке. Дрошный следовал за ним. В комнате не было ничего, кроме стола, двух стульев и портативного передатчика. Сидящий за ним капрал вопросительно обернулся на вошедших.

– Соедините меня со штабом седьмого корпуса у Неретвинского моста, – распорядился Нойфельд. Он был в прекрасном расположении духа. – Я хочу говорить лично с генералом Циммерманом.

Капрал кивнул и отстучал позывные. Ответ не заставил себя долго ждать. Капрал взглянул на Нойфельда. – Генерал сейчас подойдет, герр гауптман.

Нойфельд взял наушники и указал капралу на дверь. Тот поднялся и вышел из комнаты. Нойфельд занял его место и надел наушники. Через несколько секунд, услышав хриплый голос генерала, он машинально выпрямился.

– Говорит гауптман Нойфельд, герр генерал. Англичане вернулись. Согласно их информации, партизанская дивизия в Клети Зеницы ожидает наступления со стороны моста через Неретву, с юга.

– Вот как? – генерал Циммерман, удобно устроившись в кресле передвижной радиостанции, дислоцированной на опушке леса к югу от моста через Неретву, не скрывал удовлетворения. Брезентовый полог кузова был поднят, и генерал снял фуражку, наслаждаясь лучами нежного весеннего солнца. – Интересно, очень интересно. Что еще?

Голос Нойфельда, искаженный помехами, приобрел металлический оттенок:

– Они попросили переправить их в надежное место. Подальше за линию фронта, даже в Германию. Им здесь несколько не по себе.

– Ну-ну. Чувствуют себя не в своей тарелке? – Циммерман помолчал, задумался, потом продолжил: – Вы полностью информированы о сложившейся ситуации, гауптман Нойфельд? Вы понимаете, насколько важны все мельчайшие детали в этой игре?

– Да, герр генерал.

– В таком случае мне надо немного подумать. Ждите.