Пушки острова Наварон

Андреа поглядел в противоположный конец комнаты, освещенной керосиновой лампой, которая стояла возле забранной решеткой двери. В тусклом ее свете можно было разглядеть Кейси Брауна. Точно каплун, он был опутан веревкой, пропущенной через крюк в потолке. Андреа невесело улыбнулся. Снова в плену. И снова их схватили так же просто и неожиданно, не дав возможности сопротивляться. Ни один из троих не подозревал о засаде. Их схватили в верхней комнате замка через какие-то несколько секунд после окончания сеанса связи с Каиром. Патруль точно знал, где их искать. Офицер злорадно сообщил им, что песенка их спета, поведал и о том, какую роль сыграл Панаис. Теперь стало понятно, почему их застали врасплох. Начальник патруля дал понять, что и Миллеру с капитаном не избежать ловушки. Но Андреа и мысли не допускал, что положение их безнадежно…

Взгляд его шарил по комнате. От его внимания не ускользнула ни одна деталь на каменных стенах и полу: ни крючья, ни вентиляционные колодцы, ни тяжелая зарешеченная дверь. Всякий, попав в это помещение, решил бы, что это темница, камера для пыток. Но Андреа доводилось бывать в подобных сооружениях. Дом называли замком, но на самом деле это башня, окруженная комнатами помещичьего дома. Давно отправившиеся к праотцам знатные франки, построившие дом, жили в достатке. Никакая это не камера, а просто кладовка, где с крюков свешивались мясо и дичь. Оттого-то они отлично обходились без окон и естественного освещения…

Освещение! Андреа уставился на чадящую масляную лампу сузившимися глазами.

– Лука, – тихо произнес он.

Маленький грек обернулся.

– Сможешь дотянуться до лампы?

– Наверное, смогу.

– Сними стекло, – прошептал Андреа, – оберни тряпкой: оно горячее. Осторожно раздави об пол. Стекло толстое. Осколками разрежешь мои веревки за минуту-две.

Целый миг Лука глядел на него растерянно, затем кивнул. На связанных ногах зашаркал к лампе, протянул было руку к стеклу, но тотчас отдернул ее: всего в нескольких футах от него раздался резкий лязг металла. Лука вскинул голову.

Протяни Лука руку – он дотронулся бы до ствола винтовки системы «Маузер», который угрожающе торчал между прутьями дверной решетки. Часовой опять застучал стволом о прутья и что-то крикнул.

– Не надо, Лука, – тихо сказал Андреа спокойным, без тени разочарования голосом. – Ступай обратно. Наш друг не очень-то тобой доволен.

Лука послушно вернулся на прежнее место и снова услышал гортанный голос, на этот раз чем-то встревоженный. Лязгнуло железо – часовой вытащил винтовку из дверной решетки, и сапоги его торопливо зацокали по каменным плитам коридора.

– Что это стряслось с малышом? – прозвучал, как обычно, невеселый и усталый голос Кейси Брауна. – Он вроде чем-то расстроен?

– Еще бы ему не расстраиваться! – улыбнулся Андреа. – Увидел, что руки у Луки не связаны.

– Так почему же он снова его не связал?

– Может, он и туго соображает, но совсем не такой лопух, – пояснил Андреа. – Побоялся попасть в ловушку и поэтому побежал за подмогой.

Почти тотчас же они услышали глухой стук, словно где-то хлопнули дверью, затем грохот сапог. Наконец зазвенели связкой ключей, заскрежетал и щелкнул дверной замок, завизжали ржавые петли, и в помещение, стуча сапогами, вошли два солдата. Видны были их винтовки, взятые на изготовку. Некоторое время они не двигались, привыкая к полумраку камеры. Тот, что стоял ближе к двери, проговорил:

– Куда это годится, шеф! Стоило их оставить на минуту без присмотра, как они тут же и вляпались! Вся шайка-лейка связана, словно Гарри Гудини[8] перед очередным представлением.

Трое узников, ошеломленно уставившись на солдат, приподнялись. Первым пришел в себя Браун.

– Давно бы так, – произнес он. – Мы уж думали, что вы к нам так и не заглянете.

– Он хочет сказать, что мы уже не надеялись больше с вами увидеться, – спокойно пояснил Андреа. – Я тоже. А вы тут как тут, целые и невредимые.

– Да, – кивнул Мэллори. – А все благодаря Дасти и его подозрительности. Мы уши развесили, а вот он приглядывался к Панаису.

– А где он? – поинтересовался Лука.

– Панаис-то? – Янки неопределенно махнул рукой. – Мы его оставили. Беда, можно сказать, с ним приключилась.

Стоя возле Брауна, янки старательно пилил веревки, стянувшие раненую ногу радиста, и при этом насвистывал. Капитан тоже был при деле: освобождал от пут Андреа, сообщив ему в нескольких словах о том, что с ними произошло, а взамен услышал столь же сжатый рассказ о событиях в крепостной башне. Поднявшись на ноги, Андреа принялся растирать занемевшие руки. Взглянув на Мэллори, грек произнес:

– Надоел мне этот свистун, капитан. Свистит фальшиво и, главное, слишком громко. Часовые услышат…

– Не переживай за них, – сурово сказал Мэллори. – Они никак не ожидали снова встретиться с нами. Бдительность утратили. – Взглянув на Брауна, ковылявшего по комнате, спросил: – Как нога, Кейси?

– В порядке, сэр, – обронил Браун небрежно. – Я выходил на связь с Каиром. Докладываю…

– С докладом придется повременить, Кейси. Нужно живо сматываться отсюда. Ты здоров, Лука?