Пушки первых Романовых. Русская артиллерия 1619–1676 гг

В походе 1655 г. на Вильну артиллерийский парк был уменьшен до 22 стволов – очевидно, при формировании артиллерии учитывали развединформацию о плохом состоянии укреплений столицы Великого княжества Литовского. Между тем количество мортир было увеличено до восьми. Интересно, что на основе опыта организации подразделений и соединений сопровождения наряда был создан корпус «иноземцев пушешного наряду» во главе с отличившимся в первом походе подполковником «Петром Делекостом» (Бертраном Делакости). Офицерский состав артиллерии состоял из подполковника, 3 майоров (Вилим Бели, Яган Полман, Андрей Балка), 3 капитанов (Яган Страсбург, Яков Кулди, Август Мелет), 2 поручиков (Еремей Ницки, Семен Асагаев) и 1 прапорщика (Глаут Контес)[209]. Охранял артиллерию солдатский полк Кашпира Лидера. Как отмечает О. А. Курбатов, «важнейшей задачей подобных офицеров, судя по позднейшей практике, было обслуживание «верховых пушек» – мортир: как их наводка на цель, так и изготовление чиненных порохом бомб. Кроме того, они могли снаряжать и правильно обращаться с ручными гранатами, тогда как специализированных подразделений рядовых солдат-«гренадеров» пока не существовало… В походе 1655 г., как мы видим, на каждую мортиру приходилось по одному, а то и по два специалиста-иноземца»[210].

В Рижском походе 1656 г. осадная артиллерия состояла из прежних 6 русских пищалей, но состав орудий голландского литья значительно увеличен – 16 «голландского литья», а также 11 мортир. Как написано в реляции, под Ригой в 1656 г. русские мортиры заряжались «дробленым камнем, сколько поместится в ручной кадке. Стреляли на 300 ярдов камнями размером с кулак, облако камней после выстрела могло накрыть стоящее в поле войско».

Состав голландской артиллерии в Рижском походе[211]:

После Рижского похода все 16 «голанок» были отправлены в Псков.

На базе тяжелой голландской артиллерии была сформирована уникальная артиллерийская часть в составе «большого государева наряда» – «большой голландский наряд».

К большому сожалению, в отечественной историографии проблема изучения «большого голландского наряда» еще ни разу серьезно не была затронута историками[212]. Между тем он составлял значительную часть главной царской артиллерии – «большого государева наряда» – и являлся первым в России опытом организации крупнокалиберной артиллерии по иностранному образцу. Сформированный в 1630-е гг. «большой голландский наряд» позже принимал участие в осадах Смоленска (1654 г.), Вильно (1655 г.), Риги (1656 г.), Азова (1695–1696 гг.), он также был ударной частью русской артиллерии в подготовке походов 1673–1687 гг.

Практика массовых закупок иностранного вооружения впоследствии позволила создать и организовать целую артиллерийскую часть – «большой голландский наряд», – на вооружении которой состояли новейшие нидерландские орудия.

Известно, что в 1660 г. гость Петр Микляев должен был заказать в Любеке по чертежам («образцам»), присланным из Москвы, 300 пушек[213].

Ни одной «уговорной записи о привозе пушечного образцового наряда» в делах Пушкарского приказа не сохранилось, хотя в «росписи, что отобрано ис Приказу Тайных дел Пушкарского приказу дел» 1676 г. упоминания о таких документах присутствуют, например: «Уговорная запись в тетратех гостя Петра Микляева города Любека з гостем Яганом фон Горном, что ему, Ягану, поставить у Архангельского города 18 пушек по обрасцам…»[214] Впрочем, в 1668 г. из привезенного Яганом фон Горном вооружения были приняты только пушки, а ольстры, пистоли и др. отправлены обратно «за море», очевидно из-за низкого качества[215].

Пушки 1660-х гг., заказанные в Любеке и привезенные в Россию, известны – и надо заметить, что «образцы» для заказов чертил сам Николай Бауман – на некоторых привезенных орудиях была надпись: «Полковник Миколай Бауман да Яган Фан Горен… лета 1660, мастер Герман Енниинк, слита в городе Горбурьи»[216]. Известны также орудия с инициалами представителя заказчика от русского правительства «I.V.G» (Иоганн фан Горн)[217].

В 1673 г. после испытаний «голландский наряд» был подготовлен для отправки в Путивль. Приглашенные на испытания донские казаки с атаманом Флором Минаевым, «смотрев галанок и меньших пушек, что на станках, хвалили их и говорили, что хорошаго мастерства, и на голанках прочитали подписи, сколько пороха и ядра к ним весу».

Разрывные ядра голландских пищалей заключали в себе большую разрушительную силу, недаром казаки просили прислать такие орудия со снарядами на Дон: «каковы де ни крепки Азовские стены, от тех пушек сотрясутся»[218].

Указом Алексея Михайловича от 21 марта 1673 г. было велено для «государсково походу послать в Путивль по турским вестям (выделено мной. – А. Л.) галанской большой наряд дватцать пять пищалей»[219].