Пушки первых Романовых. Русская артиллерия 1619–1676 гг

По словам Баумана, под его начальством в Москве служил некий офицер по фамилии Тамсон, весьма болтливый на язык. Однажды Тамсон признался генералу, что являлся единственным учеником того самого Фридриха Гетканта, который придумал чудо-орудие, способное «снаряды из земли бросать» на дистанцию более 1000 шагов. Якобы перед своей смертью Геткант приказал своей единственной дочери сжечь все чертежи земляной пушки, а сам Тамсон дал клятву, что унесет секрет в могилу. Бауман, недолго думая, доложил своему руководству о том, что некий офицер его полка хранит тайну «земляной пушки». В результате Тамсона заставили открыть секрет силой – «как бы он ни отговаривался, однако ж против насильства ничего [не] мог учинить». Под угрозами пыток несчастный пообещал построить земляную пушку и произвести опытные стрельбы.

Через некоторое время собравшиеся русские и иностранные офицеры могли убедиться, что Тамсон не врал: его чудо-орудие действительно с грохотом выстреливало из земли на приличное расстояние связки крупных гранат и больших камней. За удачное испытание он был щедро одарен подарками и произведен в капитанский чин[448].

На первый взгляд эта история, записанная Бухнером со слов Баумана, похожа на легенду. Но завеса тайны «земляной пушки» начала приоткрываться, когда в списке офицеров, работавших на Гранатном дворе у «полковника Бовмана», удалось найти фамилию «гранатного и огнестрельного мастера Ганца Тимсона». Этот «Тимсон» и оказался тем самым «Тамсоном» из рассказа Бухнера.

В документах Тайного приказа его имя фигурирует с осени 1663 г.: «капитаном Ганцу Тимсону да брату ево отютанту Фредрику» была пожалована значительная сумма «на подъем» – около 400 рублей![449]В 1668–1670 гг. «огнестрельной стрельбы мастер Ганц Тимсон» был отправлен с пушками в Глухов в действующую армию князя П. А. Долгорукого[450]. В начале весны 1671 г. артиллерийского капитана перевели в Курск, в полк боярина Г. Г. Ромодановского, а 13 марта того же года Тимсону разрешили уехать в отпуск в Москву, оставив вместо себя брата Фредерика[451].

Но самое интересное, в архивном фонде Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи удалось найти документы, свидетельствующие о том, чем занимался гранатный мастер в столице в период с мая по июнь 1671 г. Это черновые записи (памяти) головам И. В. Большому Ларионову, М.Г. Юреневу, Б. Ертусланову и П. Б. Строеву и «роспись капитана и огнестрельного мастера Ганца Тимсона, что ему надобно к деревянной верховой пушке гранат и гранатных составов (выделено мной. – А. Л.)». Тимсону и его помощникам, гранатчикам В. Иванову и Г. Калинину и иноземцу Элману, для постройки большой деревянной пушки было выдано: 100 гранат «розных статей», полпуда «селитры лютрованной», 12 фунтов («гривенок») серы; несколько пудов пороха, смолы, «котел медной смоляной», несколько десятков пудов пороха, «котел медной смоляной», около 100 дубовых и сосновых брусов (в том числе «7 брусов дубовых длиной по сажени, шириной по аршину, толщиной в 3 вершка, 15 брусов дубовых длина 2 аршина, ширина по пол аршина, толщина 2 вершка, 22 брусов сосновых длина поларшина, 3 сажени… 24 бруса бруса больших дубовых длиной по пол 4 сажени, 28 брусов длиной по полторы сажени»), а также «бумаги на картузы», «24 обруча больших, 28 меньших» и другие материалы. Собирали орудие 25 бочаров, плотников и токарей[452]. Можно с уверенностью сказать, что «земляные пушки» в описаниях немца Бухнера и «деревянные пушки» русских документов – одно и то же.

Изображение земляной пушки из трактата И. Бухнера

Помимо деревянно-земляных пушек в боевых действиях применялись ракеты, сделанные из бревен. Так, один из очевидцев, который посетил русский осадной лагерь под Чигирином в 1674 г., докладывал: «Да он же видел в обозе, что маиор-иноземец, а как его зовут, того он не ведает, делает новомышленную стрелбу: насыпает бревна трехсаженныя, выдолбя их натонко, порохом с розными составами, и хотят те бревна пускать в город, чтоб не мог неприятель огня, который учинится от гранатов, тушить, а дух де от тех бревен будет зело тежелой, и невозможно к ним будет приступить. И сделано де таких два бревна, и отвезены в шанцы, а ныне де еще беспрестанно с поспешением делают»[453]. Майора-иноземца, который придумал использовать «летающие бревна», звали Вилим фон Зален – сын Николая фон Залена, офицера полка Николая Баумана.