Пушкин в 1937 году

Юрий Александрович Молок Пушкин в 1937 году

От автора

Главной задачей моей работы является попытка реконструировать сложную художественную ситуацию 1937 года, связанную со 100-летней годовщиной со дня смерти А. С. Пушкина. Этот трагический для русской культуры год, окрашенный драматическими событиями в политической жизни страны, был наполнен мемориальными пушкинскими выставками, конкурсами на новые памятники, новыми иллюстрированными изданиями. Многие из этих проектов остались неосуществленными.

Несмотря на обширную литературу по изобразительной пушкиниане — достаточно вспомнить работы С. Либровича и Э. Голлербаха, А. Эфроса и Б. Терновца, М. Беляева и О. Пини, А. Сидорова и Е. Павловой, не говоря уже о трудах пушкинистов, — до сих пор нет монографической работы, в которой материалы пушкинской иконографии были бы сосредоточены вокруг этой ключевой для русской культуры даты.

Особое значение для нашей темы имеют материалы дискуссий с участием крупнейших деятелей культуры (Ю. Тынянова, Б. Бабочкина, К. Петрова-Водкина, Б. Томашевского и др.) о вопросах создания нового памятника Пушкину в Ленинграде и проблемах воплощения образа поэта в живописи и графике. Эти дискуссии, развернувшиеся в 1936–1937 годах на страницах журналов «Звезда» и «Литературный современник», практически выпали из внимания исследователей, хотя и представляют несомненный интерес для реконструкции историко-культурной ситуации 1937 года. Это и определило сложную структуру книги. Полная научная публикация материалов дискуссий комментируется в отдельных исследованиях, вошедших в монографию, в специально подобранном изобразительном ряде и в научных комментариях и дополнениях.

Дискуссии 1937 года вокруг пушкинских тем в конечном счете составили своего рода литературную программу не осуществленных в свое время проектов. Рассмотрению исторического контекста этих проектов посвящена вводная глава «Из истории неосуществленного памятника и незавершенного романа», в которой затрагивается и проблема статуса художественного наследия в 1930-е годы — именно с этой стороны в ту эпоху резкой критической переоценке были подвергнуты многие достижения старой пушкинианы, начиная с опекушинского памятника Пушкину в Москве, остающегося главным памятником поэту. Его история в советское время также освещена во вводной главе. Другие главы, составляющие раздел «Иконографические этюды», посвящены отдельным монографическим темам. Написанные на основе новых, в ряде случаев неопубликованных материалов, эти главы также соотнесены с 1930-ми годами, с их тенденциями радикального пересмотра художественного наследия.

Особое место в книге занимает собственно иконография. Иллюстрации, специально подобранные для настоящего издания, представляют собой последовательный ряд развития пушкинской иконографии и визуальную параллель авторской концепции. Здесь наряду с известными произведениями репродуцируются малоизвестные, часть из которых публикуется впервые. Вместе с репродукциями художественных произведений печатается также редкая документальная графика и фотографии.

Следует также пояснить, что замысел настоящей книги возник вне прямой связи с пушкинскими юбилеями. Мои первые устные публикации по этой теме относятся еще к 1986 году, когда по приглашению М. Чудаковой я выступил на Третьих тыняновских чтениях с докладом «Памятник Пушкину в толковании Тынянова и в графике 30-х годов», а за полгода до этого принял участие в вечере в Московском Доме художника, названном его куратором, искусствоведом В. Мейландом, «В защиту Пушкина от изобразительного искусства…». (Помнится, один скульптор там же рассказал мне, что среди студентов Художественного института существовало негласное обязательство, нечто вроде клятвы Гиппократа, никогда не рисовать и не лепить Пушкина. Столь массовый и официозный характер приобрел в эти годы юбилейный социальный заказ.)

Возвращение к этой теме в последние годы объясняется не только моим желанием завершить работу[1], но и эпидемией новых памятников, в том числе и Пушкину, особенно заселивших Москву. В этой связи, как мне представляется, небесполезно вспомнить некоторые страницы истории этого явления и порожденной им мифологии.

Из истории неосуществленного памятника и незавершенного романа

Среди коротких заметок Ю. Н. Тынянова, затерянных в старых журналах, есть одна, которая еще не привлекла к себе особого внимания исследователей, да, может быть, и не заслуживала того, если бы не касалась главной темы творчества Тынянова — теоретика и историка литературы, и особенно Тынянова-прозаика. Речь идет о Пушкине, точнее, о памятнике Пушкину — одной из главных идей культуры 1930-х годов, идеи, в обсуждение которой был втянут и Тынянов.