Пушкин в жизни

Между тем тот же Пушкин, либеральный по своим воззрениям, имел какую-то жалкую привычку изменять благородному своему характеру и очень часто сердил меня и вообще всех нас тем, что любил, например, вертеться у оркестра около Орлова, Чернышева, Киселева и других: они с покровительственною улыбкою выслушивали его шутки, остроты. Случалось из кресел сделать ему знак, он тотчас прибежит. Говоришь, бывало: «Что тебе за охота, любезный друг, возиться с этим народом; ни в одном из них ты не найдешь сочувствия и пр.». Он терпеливо выслушает, начнет щекотать, обнимать, что обыкновенно делал, когда немножко потеряется. Потом, смотришь, – Пушкин опять с тогдашними львами! Странное смешение в этом великолепном создании!

И.И. Пущин. Записки. – Л.Н. Майков, с. 70–71.

Мы были раз вместе в театре. Пушкин сидел в первом ряду и во время антрактов все вертелся около Волконского и Киселева, как собачонка какая-нибудь, и это для того, чтобы сказать с ними несколько слов, а они не обращали на него никакого внимания; мне на него мерзко было смотреть. Когда он подошел ко мне, я ему говорю: «Что ты делаешь, Пушкин? можно ли себя так срамить, – ведь над тобой все смеются!» – Он совершенно растерялся, а в следующий антракт опять то же.

И.И. Пущин по записи Е.И. Якушкина. – Е.И. Якушкин. Декабристы на поселении (из архива Якушкиных). М.: Изд. М. и С. Сабашниковых, 1926, с. 34.

Размер стихов странный, дикий, вялый: ссылаюсь на маленького Пушкина, которому Аполлон дал чуткое ухо.

К.Н. Батюшков – А.И. Тургеневу, в конце июня 1818 г. – К.Н. Батюшков. Соч., т. III, с. 510.

Пушкин рассказывал о себе, что он раз как-то, в начале своего поэтического поприща, представил Батюшкову стихи одного молодого человека, который, по его тогдашнему мнению, оказывал удивительное дарование. Батюшков прочитал пьесу и, равнодушно возвращая ее юному Пушкину, сказал, что он не находит в ней ничего особенного. Это изумило Пушкина: он старался защищать своего молодого приятеля и стал превозносить необычайную гладкость стиха его.

Да кто теперь не пишет гладких стихов! – возразил Батюшков. Этот ответ навсегда остался памятным Пушкину.

Н.А. Полевой. О духовной поэзии. – Библиотека для Чтения, 1838, т. XXVI, с. 93.

(По поводу стих. Пушкина «Жуковскому»: «Когда к мечтательному миру…») Чудесный талант! Какие стихи! Он мучит меня своим даром, как привидение!

В.А. Жуковский – кн. П.А. Вяземскому, 17 апр. 1818 г. – Рус. Арх., 1896, т. III, с. 208.

Стихи чертенка-племянника чудесно хороши. В дыму столетий! Это выражение – город. Я все отдал бы за него, движимое и недвижимое. Какая бестия! Надобно нам посадить его в желтый дом: не то этот бешеный сорванец нас всех заест, нас и отцов наших. Знаешь ли, что Державин испугался бы дыма столетий? О прочих и говорить нечего!

Кн. П.А. Вяземский – А.И. Тургеневу из Варшавы, 25 апр. 1818 г. – Кн. П.П. Вяземский. Соч., с. 480.

Однажды, зашедши к Тургеневу, я застал у него молодого Пушкина, в ком Карамзин и Жуковский предузнавали и лелеяли развивающийся высокий дар. Принесли к Тургеневу новый портрет Жуковского, и тут же Пушкин, любуясь им, написал следующие к нему стихи: «Его стихов пленительная сладость…»

А.С. Струдза. Беседа Люб. Рус. Слова и Арзамас. – Москвитянин, 1851, № 21, с. 15.

Мы наслаждались Петергофским праздником и Ораниенбаумским, хотя иллюминация и фейерверк не весьма удалися. Время было прекрасное; людей множество. Несмотря на ветер довольно сильный, мы с женою, с детьми, с Тургеневым, Жуковским, Пушкиным (которые все у нас жили в Петергофе) сели на катер и носились по волнам Финского залива часа два или более; одна из них облила меня с головы до ног – но мы были веселы и думали о том, как бы съездить морем подалее!

Н.М. Карамзин – И.И. Дмитриеву, 11 июля 1818 г. – Письма Н.М. Карамзина к И.И. Дмитриеву. СПб., 1866, с. 243.

Пушкин здесь – весь исшалился… Кривцов не перестает развращать Пушкина и из Лондона и прислал ему безбожные стихи из благочестивой Англии.

А.И. Тургенев – кн. П.А. Вяземскому, 28 авг. 1818 г., из Петербурга. – Ост. Арх., т. I, с. 117.

Праздная леность, как грозный истребитель всего прекрасного и всякого таланта, парит над Пушкиным… Пушкин по утрам рассказывает Жуковскому, где он всю ночь не спал; целый день делает визиты б….м, мне и кн. Голицыной, а ввечеру иногда играет в банк… Третьего дня ездил я к Карамзиным в Царское Село. Там долго и сильно доносил я на Пушкина. Долго спорили меня, и он возвращался, хотя тронутый, но вряд ли исправленный.

А.И. Тургенев – кн. П.А. Вяземскому, 4 сент. 1818 г. – Ост. Арх., т. I, с. 119.

Не худо бы Сверчка (Пушкина) запереть в Геттинген и кормить года три молочным супом и логикою. Из него ничего не будет путного, если он сам не захочет; потомство не отличит его от двух его однофамильцев, если он забудет, что для поэта и человека должно быть потомство. Кн. А.Н. Голицын московский промотал 20 тыс. душ в шесть месяцев. Как ни велик талант Сверчка, он его промотает, если… Но да спасут его музы и молитвы наши!