Пушкин в жизни

(По поводу стихотворений "Город пышный" и "Ты и вы", написанных к. А. А. Олениной). Несмотря на чувство, которое проглядывает в этих прелестных стихах, Пушкин никогда не говорил об Олениной с нежностью и однажды, рассуждав о маленьких ножках, сказал: "вот, напр., у ней вот какие маленькие ножки, да черт ли в них?" В другой раз, разговаривая со мною, он сказал: "Сегодня Крылов просил, чтобы я написал что-нибудь в ее альбом". -- "А вы что сказали?" -- спросила я. -- "А я сказал: ого!" В таком роде он часто выражался о предмете своих вздыханий.

А. П. КЕРН. Л. Майков, 252.

(По поводу стихотворения "Ты и вы."). Анна Алексеевна Оленина ошиблась, говоря Пушкину вы, и на другое воскресенье он привез эти стихи. А. А. ОЛЕНИНА. Заметка на собственноручной копии этого стихотворения. Рус.

Стар., 1890, т. 67, 398.

С тех пор, как я себя помню, я помню себя в доме Олениных...

У него я в первый раз видел Пушкина, влюбленного в дочь Оленина.

Гр. В. А. СОЛОГУБ. Из воспоминаний, Рус. Арх., 1865, стр. 738.

21-го ездил я с Мицкевичем вечером к Олениным в деревню в Приютино, верст за семнадцать. Там нашли мы и Пушкина с его любовными гримасами. Деревня довольно мила, особливо же для Петербурга: есть довольно движения в видах, возвышенная, вода, лес. Но зато комары делают из этого места сущий ад. Я никогда не видал подобного множества. Нельзя ни на минуту не махать руками поневоле пляшешь камаринскую. Я никак не мог бы прожить тут и день один. На другой я верно сошел бы с ума и проломил себе голову об стену. Мицкевич говорил, что это кровавый день. Пушкин был весь в прыщах и, осаждаемый комарами, нежно восклицал: сладко.

Кн. П. А. ВЯЗЕМСКИЙ -- жене, 21 мая 1828 г. Лит.-худ. сб. Кр. Панорамы,

1929, ноябрь, стр. 49.

А. Н. Оленин был чрезвычайно общительный и гостеприимный человек. О количестве гостей, посещающих семейство Оленина, можно судить по тому, что на даче Алексея Николаевича, Приютино, за Пороховыми заводами, находилось 17 коров, а сливок никогда недоставало. Гостить у Олениных, особенно на даче, было очень привольно: для каждого отводилась особая комната, давалось все необходимое и затем объявляли: в 9 час. утра пьют чай, в 12 -- завтрак, в 4 часа обед, в 6 часов полудничают, в 9 -- вечерний чай; для этого все гости созывались ударом в колокол; в остальное время дня и ночи каждый мог заниматься чем угодно: гулять, ездить верхом, стрелять в лесу из ружей, пистолетов и из лука, причем Алексей Николаевич показывал, как нужно натягивать тетиву. Как на даче, так и в Петербурге игра в карты у Олениных никогда почти не устраивалась, разве в каком-нибудь исключительном случае: зато всегда, особенно при Алексее Николаевиче, велись очень оживленные разговоры. А. Н. Оленин никогда не просил гостей-художников рисовать, а литераторов читать свои произведения. Ф. Г. СОЛНЦЕВ. Моя жизнь и худ.-археол. труды. Рус. Стар.. 1876, т. 15, 610.

Кружок Олениных состоял, с одной стороны, из представителей высшей аристократии, -- и писателей, художников и музыкантов -- с другой, никакого раздвоения в этом кружке не было; все жили дружно, весело, душа в душу; особенно весело проводил время оленинский кружок в Приютине, -- так называлась дача Елизаветы Марковны (Олениной) около Петербурга, за Охтой; дача эта отличалась прекрасным местоположением: барский дом стоял здесь над самою рекою и прудом, окаймленным дремучими лесами. Из забав была здесь особенно в ходу игра в шарады, которая в даровитой семье оленинского кружка являлась особенно интересною; особенно уморителен был в этой игре Крылов, когда он изображал героев своих басен. Между играми тут же часто читали молодые писатели свои произведения, а М. И. Глинка разыгрывал свои произведения.

Семнадцати лет Анна Алексеевна была назначена фрейлиною к императрицам: Марии Федоровне и Елизавете Алексеевне; при дворе она считалась одною из выдающихся красавиц, выделяясь, кроме того, блестящим и игривым умом и особенною любовью ко всему изящному.

П. М. УСТИМОВИЧ. А. А. Андро. Рус. Стар., 1890, т. 67, стр. 389.

Подобно тому, как в черновых тетрадях южных Пушкин беспрестанно рисовал женские ножки в стременах и без стремян, так в той тетради, которою он пользовался в 1828 году, он беспрестанно чертил анаграмму имени и фамилии Олениной: Aninelo, Etenna, Aninelo рассыпаны в тетради. На одной странице нам попалась даже тщательно зачеркнутая, но все же поддающаяся разбору запись Annete Pouschkine.

П. Е. ЩЕГОЛЕВ. Пушкин. Очерки. СПб., 1912, стр. 177.

О Пушкине m-me Андро (рожденная Оленина, Анна Алексеевна) говорит, что он был замечательно остроумен и весел только в маленьком интимном кружке добрых знакомых; в большом же обществе он, по словам Анны Алексеевны, казался напыщенным -- желая привлечь внимание всех своими остротами и шутками. Он хотел "briller",//блестеть (фр.)// -- пояснила мне Анна Алексеевна .

П. М. УСТИМОВИЧ. Рус. Стар, 1887, т. 55, стр. 129.