Пушкин в жизни. Спутники Пушкина

В конце двадцатых годов, когда Пушкин познакомился с Гончаровыми, Наталье Ивановне шел пятый десяток. Гончаровы жили в Москве в собственном доме на углу Б. Никитской и Скарятинского пер. Имущественные дела их были сильно расстроены. Свекор Афанасий Николаевич безумно расточал свои богатства, сумасшедший муж ни во что не мешался. В собственном имении Натальи Ивановны Ярополче Волоколамского уезда было около двух тысяч душ, но хозяйство велось бестолково, и доходов поступало мало. У Натальи Ивановны никогда не было денег, часто нуждались в самом необходимом. Когда Пушкин, женихом, приезжал к ним в дом, Наталья Ивановна старалась выпроводить его до обеда или завтрака. Детей она держала в большой строгости, требовала, чтобы на все они глядели из ее рук. Была деспотична, самодурна и большая ханжа. В доме была особенная молельня со множеством икон и лампадок, местный приходской священник по субботам и канунам праздников служил в ней всенощную. Наталью Ивановну постоянно окружали монахини и странницы, они льстили ей, вели душеспасительные беседы и пересыпали их сплетнями и наговорами на детей и слуг, не сумевших им угодить. Тогда следовала грозная расправа. Современница вспоминает: «Наталья Ивановна была довольно умна и несколько начитана, но имела дурные, грубые манеры и какую-то пошлость в правилах».

Мы не знаем, по каким мотивам Наталья Ивановна в конце концов дала согласие на брак дочери с Пушкиным, но симпатий между ней и Пушкиным не было. Ей не нравилось его религиозное вольнодумство, его отрицательное отношение к Александру I, перед которым сама она благоговела; больше всего не нравилось, что Пушкин не чиновен, не богат и что дочь ее делает карьеру очень не блестящую. Стычки, колкости, неприятности посыпались на Пушкина задолго до того, как Наталья Ивановна сделалась его официальной тещей. Несколько раз свадьба висела на волоске. Перед отъездом Пушкина в Болдино в августе 1830 г. мать невесты устроила ему совершенно дикую сцену, осыпала его самыми оскорбительными обвинениями. «Московские сплетни, – писал Пушкин Плетневу, – доходят до ушей невесты и ее матери, отселе размолвки, колкие обиняки, ненадежные примирения…» Когда Пушкин жил в Болдине, Наталья Ивановна не позволяла дочери самой писать к нему письма, а диктовала ей наставления, чтобы Пушкин соблюдал посты, молился Богу и т. п., даже заставляла писать жениху колкости. Но дочь все это помещала в постскриптуме к письмам самым нежным, так что Пушкин уже понимал, откуда эти приписки. Воротившись зимой в Москву, Пушкин нашел тещу опять за что-то на него озлобленной. «Насилу с нею сладил, – писал он Плетневу, – но, слава Богу, сладил». Но стычки и колкости продолжались. Наталья Ивановна говорила Пушкину:

– Вы должны помнить, что вступаете в наше семейство.

Пушкин на это отвечал:

– Это дело вашей дочери, – я на ней хочу жениться, а не на вас.

Пушкин настаивал, чтобы свадьба была поскорее, но Наталья Ивановна тянула время и наконец объявила, что у нее нет денег на приданое. Пушкин заявил, что готов взять ее дочь и без приданого, но на это Наталья Ивановна не согласилась. Тогда Пушкин дал ей взаймы одиннадцать тысяч рублей на приданое, хорошо, конечно, зная, что назад он их не получит. Много из этих денег пошло на разные пустяки и на собственные наряды Натальи Ивановны. Она преподнесла дочери залоговые квитанции на драгоценные уборы – бриллианты и жемчуга, предоставляя Пушкину самому выкупить их. Настал день свадьбы. Вдруг Наталья Ивановна дала знать Пушкину, что свадьбу надо еще отложить, что у нее нет денег – на карету. Пушкин опять послал денег.

Он рассчитывал жить с женой в Москве, нанял квартиру на Арбате, во втором этаже. Дом этот сохранился до сих пор: 53, против почты, недалеко от Денежного переулка. Однако Наталья Ивановна очень скоро сделала Пушкину пребывание в Москве совершенно нестерпимым. Она наговаривала на него дочери, изображала ей его как человека ненавистного, жадного, презренного ростовщика (!), говорила ей: «С твоей стороны глупо позволять мужу…» и т. п. Пушкин переехал с женой в Петербург.

Наталья Ивановна с двумя незамужними дочерьми, Екатериной и Александрой, поселилась в своем имении Ярополче. С каждым годом она все опускалась. Пьянствовала с утра до вечера, жила со всеми своими лакеями. С дочерьми обращалась сурово и придирчиво. Жизнь девушек стала совсем невыносимой. В 1834 г. Наталья Николаевна, несмотря на видимое нежелание Пушкина, пригласила сестер переехать к ней в Петербург. Сестры поселились с Пушкиными на одной квартире (платя за свое помещение и содержание). Отношения всех дочерей с Натальей Ивановной были, видимо, очень далекие. После смерти Пушкина Наталья Николаевна с детьми и сестрой Александрой поселилась не у матери в Ярополче, а у старшего брата в «Полотняном заводе».

Наталья Николаевна Пушкина (1812–1863)