Пушкиногорье

Мне повезло: в Москве удалось найти очень интересный, доселе неопубликованный документ от 21 февраля 1750 года — письмо настоятеля лютеранской церкви в Петербурге Веннинга «О приглашении по просьбе генерала Ганнибала из Германии толкового студента на должность домашнего учителя в семейство оного А. П. Ганнибала…».

В другом месте удалось обнаружить книгу из личной библиотеки Абрама Петровича. Книга называется «Книга, система или состояние мухаммеданской религии. Печатается повелением его величества Петра Великого Императора и Самодержца Всероссийского в типографии царствующего Санкт-Петербурха лета 1722 декабря в 22 день». Это очень редкое издание, оно украшено изящной гравюрой работы русского художника эпохи Петра I Алексея Зубова. Книга посвящена Петру I. Посвящение написано знаменитым современником Петра поэтом Дмитрием Кантемиром. На одном из первых листов имеется оттиск личной печати Ганнибала.

Любопытна судьба этой книги. Как свидетельствует полистовая «вкладная надпись» на книге, сделанная после смерти Ибрагим Ганнибала, она каким-то чудом очутилась в… Опочке у местного священника Петра Погонялова. Но главное чудо не в этом, а в том, что в кожаной обложке книги теперешним, владельцем ее недавно были обнаружены вклеенные в переплет двадцать шесть писем и других подлинных документов А. П. Ганнибала! Среди них: «Экстракт (сжатое изложение. — С. Г.) о состоянии Псковской крепости в 1724 году», письмо 1756 года, адресованное опочецкой помещице Василисе Евстигнеевне Богдановой, которую он величает своей благодетельницей, и ответное письмо Абраму Петровичу о покупке у нее для Петровского «девяти крестьян мужеска и женска полу из сельца Брюхова». Кстати сказать, это сельцо существует на своем старом месте и в наши дни.

Любопытна реляция управляющего Красносельским имением Ганнибала «О побеге из Суйдовской мызы девки Агафьи Ивановой, выданной замуж (по-видимому, насильно!), и розыске ее в других местах». В этом письме содержится весьма колоритное описание предметов гардероба бежавшей, — оставшиеся у ее отца.

Среди писем и «репортов» 1756–1761 годов, посланных из «Военно-походной канцелярии Генерал-аншефа и Кавалера Ганнибала», есть бумаги, рассказывающие о ходе строительства Ладожского канала, количестве солдат, «работных людей», лошадей и колодников (арестантов), находящихся на строительстве и заготовке леса, камня и других материалов.

Есть черновик новогоднего поздравления, посланного генералу Шиллингу, реестры писем, отправленных в разное время разным лицам и в присутственные места, и полученных писем.

Особый интерес для устроителей будущего музея в Петровском представляет распоряжение Ганнибала об изготовлении для его рабочего кабинета мебели: трех столов на точеных ножках, в их числе двух дубовых, большого бельевого шкафа, двенадцати стульев, сундучка — длиною полтора аршина, высотою в пол-аршина, шкатулки дубовой… вышиною четыре вершка и проч.

Много, интересного удалось нам узнать из этих документов, не говоря уже о том, что они писаны или правлены рукою самого «арапа Петра Великого». Ведь всякая мелочь, всякий, даже небольшой, оставшийся след от великого человека не может не волновать исследователя и устроителя мемориального музея.

«Странная жизнь Аннибала известна только по семейственным преданиям», — писал когда-то Пушкин. Сегодня многие найденные документы о знаменитом предке великого поэта сняли покрывало с отдельных неясных страниц его биографии. Найденные материалы займут достойное место в экспозиции дома-музея в Петровском.

В книге «Присяга просторам» корреспондента газеты «Известия» Николая Петровича Хохлова, вышедшей более двадцати лет назад, нам, пушкиноведам, особенно интересна глава книги «Лоскут абиссинского неба». Она начинается с пушкинского эпиграфа:

В деревне, где, Петра питомец.
Царей, цариц любимый раб
И их забытый однодомец,
Скрывался прадед мой арап.

Глава эта посвящена Эфиопии, которая гордится тем, что один из ее сыновей был сподвижником Петра I, что через Абрама Петровича Ганнибала ее народ связан родственными узами с великой страной, с великим русским поэтом Александром Пушкиным.

Попав в Эфиопию, Хохлов поставил перед собой задачу разыскать в ней следы предков Ибрагима Ганнибала — Бахар Негашей, о которых до настоящего времени наша наука мало что знала… Он разговаривал с историками, художниками, поэтами; в архивах и библиотеках пересмотрел все старинные географические карты, чтобы точно определить, где, в каком месте сделал Ганнибал первые шаги на пути к России, как он попал в Турцию, по какой дороге его могли туда увезти. Он жаждал узнать, что такое «Логань», о которой писал Пушкин в своих заметках о родословной.