Пушкинский круг. Легенды и мифы

Через двадцать лет, к очередной юбилейной дате, приурочили открытие еще одного памятника Пушкину. В 1957 году, к 120-й годовщине со дня смерти поэта, в Ленинграде в сквере на площади Искусств ему установили памятник. Монумент стал одним из лучших образцов советской монументальной скульптуры. Он исполнен по модели скульптора М. К. Аникушина.

К тому времени история его создания насчитывала уже более 20 лет. Памятник создавался в рамках объявленного в 1930-х годах к 100-летию со дня гибели поэта конкурса, победителем его тогда же и стал Аникушин. Монумент предполагалось поставить на Стрелке Васильевского острова, на Биржевой площади, ее тогда же переименовали в Пушкинскую. Однако этим планам не суждено сбыться. Если верить городскому фольклору, не сошлись на том, куда будет обращено лицо бронзового Пушкина — к зданию Биржи или к Неве. Спор затянулся. Затем началась Великая Отечественная война. Потом было просто не до того. А вскоре для памятника нашли новое место — площадь перед зданием Русского музея.

Мифология памятника началась уже при его установке. Рассказывают, что именно тогда якобы произошла та полуанекдотическая история, которую любил при всяком удобном случае повторять сам автор памятника Аникушин. Будто бы монтажники несколько раз пытались опустить пьедестал на подготовленный фундамент, а его все заваливало на одну сторону. В конце концов усомнились в точности расчетов. Пригласили Михаила Константиновича Аникушина. Но и под его руководством пьедестал не желал принимать вертикальное положение. Еще раз проверили расчеты. Замерили высоты фундамента. Ничего не получалось. В отчаянье скульптор заглянул в узкий просвет между фундаментом и плоскостью нависшего над ним, удерживаемого мощными стальными тросами, пьедестала. И замер от радостного изумления. Почти у самого края основания постамента он заметил невесть как прилипшую к камню двухкопеечную монетку. Аникушин облегченно вздохнул, отколупнул монетку, выпрямился и скомандовал: «Майна!» Пьедестал, ничуть не накренившись, занял свое расчетное положение. Как и положено. И никакого конфликта. Словно в детском мультфильме.

А. С. Пушкин. 1827 г.

Памятник Пушкину стал несомненной творческой удачей скульптора. Он так естественно вошел в архитектурную среду площади Искусств, что, кажется, будто стоит на этом месте еще с первой четверти XIX века, с тех самых пор, как архитектор Карл Росси закончил строительство Михайловского дворца и распланировал площадь перед ним. Даже придирчивый фольклор практически не смог найти ни одного изъяна в фигуре Пушкина. Разве что непропорционально длинная, вытянутая вперед рука поэта позволила заговорить в одном случае о «Пушкине с протянутой рукой», в другом о неком метеорологе, который вышел на улицу, чтобы проверить, не идет ли дождь. В остальном, судя по городскому фольклору, «Памятник Пушкину во дворе Русского музея», как иногда говорят о нем туристы, безупречен.

Сквер вокруг памятника Пушкину стал любимым местом отдыха не только туристов, но и жителей окрестных кварталов. Здесь всегда многолюдно. Вот два пионера из нашего советского прошлого. Отдают честь «Пампушкину», как называют в обиходной речи школяров ПАМятник ПУШКИНу. К ним подходит мальчик: «Это кому вы честь отдаете?» — «Пушкину». — «Это который „Муму“ написал?» — «Ты что?! „Муму“ Тургенев написал». — Мальчик отошел. Через минуту подошел снова: «Не пойму я вас, ребята, „Муму“ Тургенев написал, а вы честь Пушкину отдаете».

А вот два туриста из Франции. «Не пойму, — говорит один другому, — попал Дантес, а памятник Пушкину».

А вот мужик из местных. Сидит в сквере у памятника. Вдруг слышит голос сверху: «Послушай, друг. Постой за меня часок. Дело срочное». Мужик согласился и залез на пьедестал. А Пушкин с него сошел. Прошел час. Другой. Нет Пушкина. Надоело мужику на пьедестале стоять. И пошел он искать Пушкина. По Михайловской. На Невский. По галерее Гостиного. В бывший Толмазов переулок. В 27-е отделение милиции. «Вам тут Пушкин не попадался?» — «А у нас тут все Пушкины. Вот медвежатник. Вот форточник. Вот бомж». — «А в уголке?» — «Да тоже Пушкин. Рецидивист». — «А он что?» — «Да чуть ли не каждый вечер ловит голубей и гадит им на головы. Говорит, в отместку». Но это фольклор. Что с него взять!

Икона