— Знаешь, что я подумал? — спросил он меня, — если уж я незаконно напросился к тебе на «постой», то и закон, гласящий, что я должен есть в углу, тоже можно проигнорировать. Передай-ка мне сметану и молочко.
— Тебе нельзя холодное, — улыбаясь сказал я и налил ему в стакан молоко, — но я знаю, кто тебя потом полечит.
— Мы тоже знаем, кто теперь у нас будет хозяйкой. Так задорно ты вчера с ней целовался, Димка. Аж завидно стало — сказала Маруся, и попросила домового применить магию в отношении её миски. Когда тарелка взлетела в воздух и приземлилась на стол, Маруся присела на стол и начала лакомиться. Вася проделал туже манипуляцию. Единственное разочарование, которое меня в тот момент ждало, это то, что они лезли своими мохнатыми рыльцами во все банки и склянки, которые содержали молочную продукцию, и не стесняясь, лопали её содержимое. Неаккуратно так лопали. Но мне очень быстро это начало нравиться. Семью не выбирают.
— Маруся, а ты что, транспортируешься, чтобы меня контролировать? И зачем? — спросил я
— С чего решил? — испуганно прижав уши поинтересовалась котяра.
— Ну ты откуда-то знаешь, с кем я вчера целовался? И ты знаешь, что ты маленькая, и тебе не положено это видеть?
— Больно мне надо было это лицезреть. Просто охота было понять, чего это вы пошли чай на веранду пить.
— Любопытная ты — сказал я и вдруг услышал стук в окно. Встав со своего места за столом, я подошёл к окну. На подоконнике лежал белый лист бумаги. Я взял его, понимая, что мне прилетело очередное задание от ведомства, и пошёл снова за стол.
— Как они это делают? — спросил я у своих домочадцев.
— Так — же, как и у людей, у нас есть почтовые. Они относятся к семейству птиц. По большей степени, это синички и воробьи. Им дают задание, они и прилетают в положенное им место, с весточкой — ответила Маруся.
— В век кибернетики, мы пользуемся воробьями? — вновь спросил я.
— Информатика и спец железо под неё — это ведомство «чёрных» — ответил Татарин, вступив в диалог.
— И телевизор? — округлив глаза как дурак, спотыкаясь о фразы спросил я.
— И он конечно, чем он от телефона отличается?
— То есть, я пользуюсь телефоном, чтобы позвонить друзьям, и тем самым нарушая «негласный» закон?
— У тебя нет телефона, Дима. И ты ничего не нарушаешь. И телевизора у тебя нет. Ничего из информационного мира у тебя никогда не будет — ответила Маруся и обречённо вздохнул, мотнув головой.
— То есть, не друзьям позвонить, ни весточку кому передать я не смогу?
— Дима, с работы тебя уволили в связи со смертью. Бумаги они уже получили. И друзья тебя забыли, потому что всё стёрто с их голов. Эта крайняя мера была необходима. Ты живёшь в закрытой деревне, и посторонних здесь не бывает. Либо работают на ведомство, либо «прозрачные», как ты. Ну пойми ты наконец, что больше ничего из прошлой жизни к тебе не придёт. По-другому, наш мир очень быстро рассекретят, и любопытные люди, начнут нас изучать. А потом использовать в своих целях. И так очень многим рискуем, поверь мне — сказал Вася и пошёл вылизываться после сытного завтрака.
— Дима, читай задание, у нас времени мало — сказал Татарин, и начал отдавать приказы посуде и остаткам еды, чтобы они начали свои движения, и привели дом в порядок.
Я обречённо пошёл в комнату, и открыл листок:
Я не встал со своего дивана, а приказал данной книге переместиться ко мне в руки. Она безупречно подчинилась. Когда я открыл её, она привычными движениями очистила текст детектива, и сделала лист белым. После этого, я начал быстро читать, что она написала: