Пусковой Объект

— Я — „Гвоздика”. Слушаю, товарищ полковник.

— Кто дежурит?

— Я, сержант Митрохин.

— Митрохин, я — в пути. Еду к вам. Через минут десять буду. Дай команду, чтобы на всех КПП открыли ворота настежь. Чтобы нигде не было задержки. Номер моей машины знаешь, 00–08. Все. Отбой.

Лейтенант Коровкин решил действовать с помощью психологического шока. Он приказал включить не только освещение по этой оси здания, но и две мощные звуковые сирены. Как только темные фигуры скрылись в окне здания, запланированная, разработанная до мелочей операция „Захват” вступила в действие.

Под окном засели два автоматчика, отрезав путь к отступлению. На крайних лестничных клетках по оси были оставлены посты. Остальная оперативная группа, разделившись на две части, двинулась с разных сторон по коридору второго этажа. Некоторые помещения были без дверей, в строительном мусоре. В других уже стояли смонтированные шкафы контроля и сигнализации. В третьих — кучами валялись трубы мелкого диаметра и металлические прутки.

Один из оперативников прикрывал дверь стволом. Двое врывались в помещение. Потом осматривали внимательно каждый уголок. Оперативники двигались навстречу друг другу. Кольцо сужалось. Не могли они исчезнуть. Не могли провалиться сквозь землю. Где-то здесь…

Полковник Карамышев проскакивал в этот момент последний КПП и рвался к зданию. Запыхавшись, вбежал в дежурку.

— Где? — спросил.

— С южной стороны. Уже начали захват.

— Веди меня.

— Я не знаю туда дороги, товарищ полковник. Здесь настоящий лабиринт.

— Тьфу, черт! — снова выскочил на воздух. — Митя, давай тихо, с потушенными фарами, объезжай здание. Остановись со стороны моря.

Карамышев непроизвольно сунул руку в карман. Нащупал сталь. Снял с предохранителя. Только вылез из машины — резкий окрик за спиной.

— Стой! Кто идет?

Карамышев догадался, что это прикрытие.

— Свой, свой. Как дела?

— Здравия желаю, товарищ полковник. Извините, сразу не узнал.

— Ладно, докладывай. Что там? — он кивнул в сторону здания.

— Не знаем, товарищ полковник. Мы с Сергеевым — на хвосте. А что там внутри… — пожал плечами.

— Хорошо. Будьте начеку. До тех пор, пока не снимем. Полковник вернулся в дежурку. Рация вызывала его уже во второй раз.

— „Луна”! „Луна” — я „Ромашка”. „Луна”! „Луна” — я „Ромашка”. „Луна”!

Карамышев судорожно схватил трубку:

— Я — „Луна”. Докладывай.

— Все, товарищ полковник, операция закончена успешно. Сейчас спустимся к вам в дежурку.

Полковник расслабленно опустился в единственное кресло. Налил из графина воды, запил таблетку. И тут же закурил.

— Митрохин, узнай телефон Тимофеева. Надо срочно вызвать. Возможно, понадобится при первом допросе.

Через пять минут где-то вдали послышались гулкие голоса и приближающийся топот ног. Карамышев глубоко затянулся дымом.

— Слава богу. Все позади.

В дежурку ввалились пять автоматчиков во главе с лейтенантом Коровкиным и две женщины средних лет в темно-серых комбинезонах. Обе весьма приятной наружности и смертельно перепуганные.

— Русские? — был первый вопрос полковника.

— Конечно. Мы русские. Какие же еще?

— Что в сумке?

Женщины замялись. Карамышев построже повторил вопрос, давая понять, что с ними не шутят.

— Я спрашиваю, что в сумке?

— Белье, — промямлила одна.

Коровкин рывком расстегнул молнию. Внутри оказалось чистое постельное белье.