Пусть дерутся другие (СИ)

Женские руки взметнулись вверх, отчего рукава кимоно, превратившись в широкие крылья, на мгновение заслонили дверной проём. Пистолет увело в сторону — тонкие пальцы с длинными, холёными ногтями каким-то образом зацепили оружие, сбивая кулак с прицела.

Я ещё соображал, в какую сторону отскочить, а тело, истерично противясь попыткам управления, уже мчалось вправо, вдоль дома, стараясь как можно скорее свернуть за угол. Ноги почти не касались газона, дыхание спёрло. И фонари везде, фонарики... Светят, разгоняя темноту. Вдоль улицы — те посильнее, декоративные, вокруг клумб — слабее, зато их много, на всех лужайках понатыканы. Спрятаться негде.

А ведь минуту назад я их почти любил.

Да что вообще происходит?!

Хотя, тут, как раз, понятно. Убивать будут. На то и пистолет, чтобы убивать. Но за что?

Вожделенный угол промелькнул быстрее, чем я его узнал. Сердце бухает, в ушах стук. Ничего не слышу, кроме этого стука. Затылок пекло в ожидании чего-то страшного, вроде догоняющей пули.

Декоративный заборчик между лужайкой Роны и лужайкой соседей перемахнул, не останавливаясь. Рванул влево, сбивая противника с прицела, вправо — как учили. Забежал за чужой дом, едва не ухнув в открытый бассейн с голубоватой водой и детскими надувными игрушками.

Ускорился, проломившись через низкорослый цветник со статуей голой тётки посередине. Сиганул в чей-то задний двор, по дуге обогнув возмущённого владельца, любовавшегося звёздами в шезлонге. На полном ходу проорал:

— Прячься! Вызывай копов!!!

Из шезлонга грубовато крикнули в ответ, пожелав мне сломать шею.

Ветром пронёсся мимо чьих-то окон, выскочил на параллельную улицу, прижался к дереву, опасаясь открытого пространства проезжей части. Сжал зубы, чтобы не демаскировать позицию громким дыханием и завертел головой, выискивая взглядом преследователей.

Вроде бы никого. Тихо, насколько это возможно вечером в приличном пригороде.

Надеюсь, тот, в шезлонге, копов уже вызвал. А Рона...

Странно, но я почти ничего не чувствовал по отношению к этой женщине. Удивительная чёрствость сковала душу, упирая на здоровый эгоизм и мои молодые годы. Даже стыд за то, что бросил, драпанул от одного пистолетного вида, позоря мужской род, получался эластичным, податливым. Он, совершенно точно, ждал сделки с моей совестью, заранее проиграв логике выживания с разгромным счётом.

Отбросив моральные дилеммы, вновь прислушался. Я не так далеко убежал, чтобы впадать в самокопание.

Да. Тихо. Похоже, преследователи отстали, или вообще отказались от погони. Или всё ещё хуже — они вот-вот появятся.

В любом случае, пора голосить и прятаться. Там Рона, мать друга... При всём моём внутреннем скотстве долги надо возвращать.

— Полиция! Вызовите полицию! — во всю мощь лёгких заорал я, забегая в показавшееся удобным укрытием пустое пространство между двумя автомобилями. — Кто-нибудь!!! Позвоните в полицию!

А пальцы уже набирали трёхзначный номер, большими цифрами зафиксированный на всех патрульных машинах города.

Глава 5

— Как давно вы знакомы с Роной Бауэр? — устало поинтересовался следователь в чине лейтенанта, едва меня завели в полицейский кабинет и указали на стул для посетителей.

— Около полугода. Возможно, дольше. Точной даты не помню.

— А до этого?

— А до этого я служил в армии. И после этого служил.

— Вижу, — пробормотал коп, уставившись в монитор. — Отметки в вашем ID имеются, сплошные цифро-буквенные обозначения... Ещё и в представительстве Федерации успели поработать! Так мало?

— Попросили помочь с уборкой.

— Кто?

— Начальники.

— А...

— Дайте запрос, — пресёк я стороннее любопытство. — Захотят — ответят.

На построжевшей физиономии лейтенанта мелькнуло раздражение. Он понимал, куда его пошлют вместе с запросом и что именно он услышит от руководства по поводу вмешательства в дела представительства Федерации.

— Свой первый звонок на этой планете вы совершили именно госпоже Бауэр. Не она — вам, а вы — ей, — подчеркнул представитель власти, делаясь от этого особенно официальным. — При каких обстоятельствах вы познакомились?

Вот и подобрались к главному. Пришла пора выдать заготовленную сказочку с минимумом подробностей, опустив предысторию и прочие эпизоды из моей тривиальной жизни.

Придумал её, пока ехал к дому Роны в полицейском автомобиле, прибывшем через две минуты после звонка. Моего или от обывателей — без понятия, но сработали парни профессионально.

Перепроверял придуманное, глядя вместе с копами на простреленную голову Роны и слипшиеся от крови пряди волос, разметавшиеся по полу кухни.

Устранял шероховатости снова в машине, ожидая, пока соберутся положенные в таких случаях люди и безучастно глядя на носилки с чёрным, ростовым пакетом, исчезающие в грузовом отделении санитарного автомобиля.

Полировал по дороге в участок.