Пусть ему будет стыдно (ЛП)

 Он приподнимает руки, отчего рукава футболки задираются еще выше и скрещивает их перед собой. Это похоже, словно он дает отцу шанс спросить о татуировках.

 — Лорелей, твои волосы выглядят ужасно. Ты проходишь через какой-то особенный период? — спрашивает меня мама, чтобы сменить тему.

 Я сжимаю зубы и беру вилку.

 — Нет, я хотела попробовать что-то новое.

 Пять минут я нахожусь в этом доме, а уже чувствую себя ужасно, моя решимость исчезает с каждой секундой.

 Отец нажимает на нож, углубляя его немного больше.

 — Я играл в гольф со Стивом Бердик недавно. Он сказал, что ты переносила с ним встречу три раза за последние две недели. Это не очень профессионально, Лорелей. Как ты планируешь стать партнером при подобном поведении?

 Стив Бердик партнер в моей фирме, и я точно знаю, почему он хочет встретиться со мной. Я понимаю, что он собирается предложить мне позицию партнера, а сейчас я не совсем уверена, что смогу ему отказать. Чем дольше я буду откладывать этот разговор, тем больше я буду узнавать о работе частного детектива, думаю, решение придет само собой.

 — Прости, но я просто была очень занята. Я позвоню ему в понедельник утром, — отвечаю я отцу.

 Мои глаза встречаются с Далласом через стол. Он распрямляет руки и теперь упирается кулаками в стол, сжимая и разжимая их, будто на что-то злится. Он смотрит на меня нахмурившись.

 Я перевожу взгляд на отца, как только он снова начинает говорить:

 — Да, постарайся так и сделать. Мне неудобно сталкиваться с коллегами и пытаться оправдываться за тебя.

 Я чувствую, как у меня лицо начинает краснеть от смущения. Итак не очень хорошо, что я каждый раз страдаю от такого рода бесед с родителями, но сейчас все в миллион раз еще хуже, потому что Даллас стал свидетелем моего унижения.

 — Мистер Уорнер, я уверен, что вы прекрасно знаете, что ваша дочь изумительна в своей работе. Я видел ее в действии, — сообщает ему Даллас.

 Отец вытирает уголок рта салфеткой и кладет ее аккуратно на стол. Я смотрю заинтересовано, как Даллас поглащает еду, не обращая внимания, что отец наблюдает за ним.

 — Да, мы знаем, что она на правильном пути. Пока она не совершит глупых ошибок, ее будущее будет прекрасным.

 Даллас фыркает и качает головой.

 — Простите, вы хотите что-то сказать? — интересуется мой отец.

 Любой другой человек бы перед моим отцом спасовал, но не Даллас. Он наоборот расправляет плечи, становясь выше, еле заметно ухмыляется моей матери, поставив оба локтя на стол.

 — О, существует множество вещей, о которых я хотел бы сказать, но скорее всего они не подходят для разговора за обедом. Ваша дочь не совершает глупых ошибок. Скорее всего, она даже слишком идеальна. Она умная и очень трудолюбивая. Как родитель, вы должны гордиться ею.

 Я не могу скрыть шока от слов Далласа. Он реально за меня заступился? И почему от его слов, я так счастлива и в то же время и зла? Я должна сама постоять за себя. Но как и в любой другой раз, когда я вместе с родителями, все что я говорю не воспринимается ими всерьез.

 — Конечно, мы гордимся. Но мы хотим быть уверенны, что она сделает правильный выбор в жизни. Нас беспокоит, как она одевается и с каким принебрежением относится к работе, словно она попала под чье-то влияние, — отвечает отец, многозначительно глядя на татуировки Далласа.

 Даллас смотрит на него, и у отца не хватает ума отвести взгляд. К сожалению, мама вдруг решает, что пора присоединиться к беседе.

 — Ты разговаривала с Дагом в последнее время? Как он?

 Мне не следует удивляться, что она поднимает вопрос о Даге. Так происходит каждый раз за обедом. Но делать это перед Далласом — низко, даже для нее. Не каждый день я привожу мужчину на ужин. Очевидно, они думают, что мы встречаемся, несмотря на то, что это так далеко от истины. На самом деле, наверное, нет ничего плохого, спрашивать дочь о ее бывшем перед другим мужчиной. Теперь у Далласа появится еще одна возможность, добавить еще один пункт в свой длинный список моих недостатков.

 — Он в порядке, мама. Как и его планы поторопить событие «Великое Событие», грядущее в следующем месяце, — говорю я в надежде, что она поймет намек и сменит тему.

 Но она не понимает.

 — Я не понимаю, почему вы не смогли во всем разобраться? Вы были так счастливы и у вас было все чудесно. У меня с твоим отцом тоже были разногласия, но нам всегда удавалось их разрешить.

 Она поднимает на меня глаза, словно я виновата в том, что слишком плохо старалась уладить «наши разногласия». Я слышала эти слова столько раз, что уже выучила их наизусть.

 — Каким образом ты предлагаешь мне уладить такое маленькое разногласие, как то, что он гей? Обратиться к консультанту брака? Присоединиться к его паре?

 Даллас фыркает, и мне кажется поначалу, что он смеется надо мной. Когда я поднимаю на него глаза, то вижу в них поощрение.

 — Пожалуйста без сарказма, Лорелей, — взывает отец. — Ты просто недостаточно времени уделяла ему. Жена всегда должна ставить на первое место мужа.

 Даллас с сочувствием смотрит на меня и в очередной раз пытается прийти мне на помощь.