Пусть это будет между нами

И все же всю дорогу Леся чувствовала, что Таня нервничает. Причина стала ясна, когда они втроем вошли в дом Кости: Леся опять окунулась в атмосферу Нового Года, а Таня принялась озираться, дергая узел на шарфике.

— Макса нет, — ровным тоном сказал Константин. — Он поехал по делам Андрея.

Таня выдохнула, улыбнулась и пошла к лестнице. Леся удивленно посмотрела ей вслед.

— Да, — словно отвечая на ее мысленный вопрос, сказал Костя. — Обидели человека… идиоты. Пойду помогу, коробки тяжелые. Руслан где-то здесь.

Низовцев уже входил в дом, отряхиваясь от снега и удовлетворенно рыча.

— Костя, — сказал он, хлопнув Петровского по плечу, — если я когда-нибудь еще впаду в ипохондрию, позови меня чистить дорожки от снега. Олеся, — продюсер обратился к Лесе и пожал протянутую ему руку, — перейдем сразу к делу. Прошу за рояль.

Грубоватая деловитость Низовцева сразу же Лесю успокоила. Она лишь на миг запаниковала, поняв вдруг, что, потеряв связь с реальностью, запланировала на прослушивание одну из украденных Марком композиций. Ничего, у нее есть другие, например, та, что родилась в день, когда Марк явился к ней с очередной ложью, а Лешка впервые пошел против своего идола.

После новогодних праздников на Лесю всегда накатывала хандра. Но с хандрой приходили и звуки. Хмурые люди в метро и маршрутках, слякоть, грязная мишура на городских елках — от всего этого хотелось уйти в светлый мир музыки. Одну композицию Леся помнила плохо, она была недавней, навеянной тоской по Андрею, поэтому она начала импровизировать. Она сказала Андрею правду: ей все равно, заметят ее в мире современной неоклассики или нет. Она знает — за красивой ширмой прячется все тот же тяжелый, монотонный труд, может, чуть более высоко оплачиваемый и несущий с собой бонусы в виде известности и популярности. Однако за популярность и тысячи лайков в соцсетях тоже нужно платить.

Леся доиграла и опустила руки на колени. Низовцев молчал, потирая пальцем кончик носа. Прошла одна минута, две, три…

— Знаете, — сказал Леся, поднимаясь из-за рояля. — Я полагаю, что у меня не…

— Контракт, — перебил ее продюсер. — Пока полгода. Пиар-компания, дивертисменты, выступления в Екатериногорске, потом гастроли. График плотный. Поэтому отказ от всех других видов занятости … возможны частные уроки, но не в ущерб репетициям. Вы сами увидите, ни на что другое времени у вас не будет.

— Я не знаю, — Леся покачала головой. — Мне очень жаль, Руслан Олегович, я потратила ваше время… Жизненные обстоятельства…

— В апреле — общероссийский конкурс исполнителей неоклассики. Призовой фонд на первые три места — шесть миллионов рублей.

— Я согласна, — быстро сказала Леся.

Низовцев кивнул. Надо полагать, другого ответа он не ожидал. Разговор их с Лесей затянулся надолго. Она уже и готова-то была на все, но Руслан долго, нудно и подробно разжевывал ей условия контракта.

— Правильно, — сказал Костя, когда Низовцев уехал в город. — Таким, как ты, творческим натурам, нужно все по полочкам разложить. А то подмахнешь, не глядя. Хотя я Руслана знаю, он честный человек. Честный, но строгий.

— Ты, если что, ко мне обращайся, — сказала Таня. — Я натура нетворческая, приземленная. Я в гастролях не разбираюсь. Я в деньгах разбираюсь. Петровский, вот скажи мне, почему? Почему наши клубы, мужской и женский, рано или поздно скатываются к товарно-денежным отношениям? Даже Леся скатилась! И вообще, я чувствую себя грязной и пыльной. Зачем тебе столько бумажных книг, Петровский? Сейчас у всех ридеры. Я вообще макулатуру не держу, все книги — в электронке.

— Напомню тебе, что мы не успели расставить все книги, потому что ты зачиталась, — мягко сказал Костя.

— Я читала «Плавание на Одуванчике». Любимая книжка была в детстве. Подаришь?

— Таня, где твоя логика?

— Моя логика хочет отправиться куда-нибудь летом на лодке. По нашей реке. От кэмпинга до кэмпинга, как раньше. Но я понимаю, что летом у Леси будут гастроли, а Андрей по уши влезет в работу. Ты вернешься к своему рабскому труду на благо человечества. Я, наверное, уеду. Ну а…

Таня замолчала. Костя сделал задумчивое лицо:

— А это мысль. Работа или нет, отдыхать нужно, я это недавно понял, вот совсем недавно. Да и лучший способ пережить зиму — это планировать что-нибудь веселое на лето. Кстати, Тань, книги я и сам могу расставить. Или домработницу попрошу. Забирай своего одуванчика.

— Нет уж, — Таня хмыкнула. — Домработница покидает, как попало, ты увязнешь, с твоей-то скрупулезностью. А я быстро расставлю. Больше зачитываться не буду. Даже каталог тебе составлю, даже книги проштампую. Где там ваш семейный экслибрис? Помнишь, ты показывал?

… Вечером Леся отправила сообщение Андрею. О, радость, он перезвонил с видео. Андрей редко так делал — он не любил говорить через камеру. Леся поправила волосы и ответила. И замерла, задержав дыхание, почувствовав, как тоскливо и тревожно сжалось в груди. На Лесю смотрела молодая женщина. Камера выхватывала обнаженные плечи с ниточками бретелек от пеньюара.

— Вы Олеся? — спросила женщина, улыбаясь ярко подкрашенными губами.