Пусть поднимется ветер (ЛП)

- Раньше я тоже в это верила, - говорю я ему. - Но ветер изменяется. Возможно, он борется против ваших жестоких методов. Или, возможно, он всегда мыслил, а мы были слишком высокомерны, чтобы слушать. Так или иначе он показывает нам, где должна быть наша верность. Мы принадлежим ветру и небу.

- Не трать впустую на него свое дыхание, - говорит мне Гас. - Он много раз махал кнутом во время моего допроса Райденом.

- Я не сочувствую никому, кто сталкивается с последствиями своих действий, - рявкает Буреносец. - Вы должны были знать, чего ожидать, в тот момент когда осмелились бросить ему вызов.

- И ты должен знать риск присоединения к нему, - бросает Гас в ответ. - Райден падет, и когда это случится, он потянет свои войска за собой... и это при условии, что он не решит, что ты гораздо полезнее в качестве одного из его Живого Шторма.

- Ах, он придерживает это привилегию для своих пленных, - говорит травмированный Буреносец. - Я уверен, это он планирует для тебя. Как отец, так и сын.

Гас тянется к решетке, но внезапное движение это слишком много для его ослабленного организма. Он падает на колени, кашляя и задыхаясь.

Мой Западный щит порхает в его сторону, обвиваясь вокруг него.

- Видишь? - спрашиваю я Буреносца. - Этот Западный действует самостоятельно.

- Метание от одного человека к другому не тянет на могучее восстание.

- В этом случае тянет, - рявкает Гас.

Он встает и кричит: «Объединись!» Западному, и у меня отвисает челюсть, когда он вскрывает решетку клетки. Металл гнется, будто была сделана из перьев, и когда травмированный Буреносец тянется к ветрорезу, Гас с легкостью уворачивается и сбивает Буреносца с ног.

Парень накидывается на Буреносца, придавливая его плечо одной рукой, а другой нанося удар за ударом.

Кости трещат.

Кровь брызжет.

Крики Буреносца становятся безумными стонами.

- Хватит! - восклицаю я... но приходится кричать много раз, чтобы Гас выбрался из этого безумия.

- Он все еще в сознании, - говорит Гас, хватая упавший ветрорез и прижимая его к шее Буреносца. - Мы не можем рисковать, что он встанет и поднимает тревогу.

- Ты не можешь убить его!

Гас указывает на дыру в своем плече:

- Он смеялся, когда это произошло.

Я сглатываю, пытаясь понять, как тот же солдат, который спас меня от нападения, мог быть настолько жестоким.

Но это не имеет значения.

- Ты теперь под влиянием Западного, - шепчу я. - Никто не знает, как насилие повлияет на тебя.

Гас ослабляет хватку на рукоятке, но удерживает лезвие на месте.

- Поверь, Гас. Это того не стоит. Тебе понадобится каждая унция силы, для того чтобы сбежать.

- Хорошо, - говорит он, медленно опуская клинок.

Он ударяет Буреносца кулаком еще один раз... нокаут, от которого тот вырубается.

- Вероятно, лучше позволить Райдену разобраться с ним. Я уверен, что у него будут намного более творческие способы наказать за наш побег.

Каждое слово сочится самой чистой, самой мощной ненавистью.

Я не виню его... но тяжело наблюдать, что Гас сдирает мундир с бессознательного Буреносца и перетаскивает его безвольное тело в одну из пустых камер.

Он хлопает решетчатой дверью и ломает замок так легко, будто металл тает при его прикосновении.

- Как ты это делаешь? - шепчу я.

- Мой дар позволяет мне поглощать силу ветра и направлять его в мои мышцы. Вот почему те Северные помогли мне так быстро выздороветь. И теперь, когда я наконец могу поглотить Западный... - Гас открывает мою камеру, будто дверь из бумаги.

- Это невероятно.

- Раньше никогда не было так сильно, - шепчет он. - Я не могу сказать, это из-за силы четырех, или потому что твой Западный был особенно сильным.

- Был?

Слово чувствует себя подобно ножу в моем сердце.

Я знаю, что это смешно, но... после того через что прошли этот небольшой проект и я...

- Не волнуйся. - Гас закрывает глаза и шепчет «Освободись».

Его тело немного дрожит, будто его сущность распутывается, и мягкий порыв течет мимо меня, напевая свою знакомую мелодию.

- Мы должны выбираться отсюда, - говорит Гас, и мой Западный формирует вокруг меня щит. - Но сначала немного камуфляжа.

Он направляется туда, где оставил одежду Буреносца, и я замечаю, что он снова хромает.

Он пытается надеть куртку, но ему мешают бинты.

- Вот, - говорю я, подбегая к нему и помогая.

Это более медленный процесс, чем я хочу, натягиваю на него рукав дюйм за дюймом. Но Гас потерял слишком много крови... я не могу позволить открыться ни одной из ран.

- Никогда не благодарил тебя за это, - говорит он, касаясь одного из кусков порванной красной ткани. - Я даже не помню, когда ты это сделала.

- Ты был не в себе. - Я натягиваю куртку еще чуть-чуть. - Как ты... на самом деле?

- Это не имеет значения. Я или пройду через это, или нет.

- Это важно, Гас. Мы вместе. Я должна знать, с чем ты справляешься.

Он с трудом сглатывает:

- Давай просто скажем, что я не планирую здесь помирать, хорошо? Я буду помогать тебе как можно дольше и...

- Мы оба выберемся отсюда.

- Не думаю, что это тебе решать.

Он пытается застегнуть кнопки на куртке, но ткань не сходится. Он мускулистее Буреносца.