Пусть ты умрешь

— Совершенно верно, — кивнул Рей Пэкем. — На прошлой неделе мисс Уэствуд получила посланное через имейл видео акулы, кружащей вокруг яхты. Его переслали в виде jpeg-файла, снятого, как я установил тогда, на камеру телефона, — что оказалось весьма кстати. Дело в том, как я уже объяснял раньше, что если в камере не отключена опция локации, то фотография сохраняет как время съемки, так и координаты места съемки с точностью до пятидесяти. — Он остановился.

— И?.. — не выдержал Грейс.

— Далее мы выяснили, что использованный телефон с тех пор вот уже несколько дней находится в статичном положении. Триангуляция с вышек сотовой телефонной связи позволяет заключить, что сейчас он находится примерно в полумиле к югу от гольф-клуба «Дайк».

Все посмотрели на белую доску с крупномасштабной картой Суссекса.

Грейс встал и прошел к карте. Посмотрел на индикатор селекторной шкалы, провел пальцем по зеленой зоне, на которой была отмечена группа каких-то строений.

— Здесь? — спросил он.

— Фотографировали здесь, сэр, — сказал Пэкем.

— Насколько ты уверен?

— На все сто.

Грейс набрал номер «серебряного» старшего офицера и передал ему последнюю информацию. Тот в свою очередь позвонил оперативному дежурному Энди Киллу и попросил подготовить вертолет. Потом зачитал полученные от Грейса координаты и распорядился срочно выслать туда опергруппу — пусть держатся наготове, но по возможности скрытно. Похоже, свою жертву Брайс держал именно там, а значит, объект следовало взять в плотное кольцо. Предприняв эти шаги, он поделился информацией с «золотым» командиром, который формально руководил операцией по поиску похищенной.

98

Понедельник, 4 ноября

Оставив задние двери минивэна открытыми, Брайс потряс Рэд за плечи.

— Ты в порядке? Рэд? Любовь моя! Ты в порядке? Рэд? Рэд?

Она по-прежнему не шевелилась.

Он взглянул вниз, на петлю на ее шее. Не слишком ли туго затянул? Не умерла ли она от удушья? О черт, нет, прошу Тебя, Господи, нет. Прошу Тебя, нет.

— Рэд! — прокричал он, тряся ее сильнее.

Никакой реакции.

— Рэд!

Ничего.

Боже!

Он попытался взять себя в руки и мысленно вернуться назад. К тому моменту, когда он стукнул ее по голове на участке Тонгдин-Лодж. Не слишком ли сильно? Вдруг у нее случилось кровоизлияние? Нет. Нет. Удар был легкий, он лишь слегка приложился. Да, достаточно плотный, чтобы вырубить, но не более. Так ведь?

Так?

Он снова затряс ее за плечи.

— Рэд? Рэд, любовь моя, ангел мой! Ты в порядке? Пожалуйста, очнись, прошу тебя. Пожалуйста, очнись! Не поступай так со мной. Я столько всего для нас запланировал! Правда. Не будь же стервой, не лишай меня этого удовольствия, прошу! Тебя ждет такая боль! Слышишь меня, дрянь? ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?

Он поцеловал ее в щеку. Вдохнул запах ее волос. Они пахли точно так же, как и в те дни, когда они были любовниками. Чуть-чуть кокосом. Лимонной травой. Он уткнулся в ее волосы лицом.

— Очнись, дорогая, ангел мой, пожалуйста, очнись. Я так тебя люблю. Очнись! Я люблю тебя! Очнись же!

Она лежала, обмякшая, с закрытыми глазами.

Он схватил ее за запястье и попытался проверить пульс. Но его собственное сердце словно спятило. Кровь в ушах грохотала, как молот, и пульс отдавался во всем теле. Его собственный пульс.

— Рэд! — настойчиво повторил он. — Очнись, дорогая. Очнись! Нам столько еще нужно обсудить. Очнись, это я, Брайс. Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю! Так, мать твою, сильно! Очнись!

Ему показалось или она действительно начала холодеть?

— Рэд! Пожалуйста, не умирай! Пожалуйста, не умирай, пока я не буду готов. Ты можешь так меня кинуть!

Он начал рвать ремни, один за другим.

— Рэд, о Рэд, дорогая, ангел мой, красавица моя. Вернись ко мне. Вернись к своему Брайсу. Вернись ко мне.

Освободив ноги и руки от пут, он начал осторожно массировать ей грудь.

И все равно ничего.

Дрожащими руками он бережно отодрал скотч с ее рта. Прикоснулся к ее губам своими и снова взялся за массаж.

И вдруг дикая боль — она прокусила ему нижнюю губу. Да еще впилась пальцами в глаза, с такой силой, что казалось, вот-вот выдавит их из глазниц.

Он взвыл, на миг ослепленный, и замолотил по ней кулаками.

Зубы впились еще глубже, и Брайс ощутил вкус крови. Он ничего не видел. Извивался, корчился, но ее пальцы, с острыми, как гвозди, ногтями, зарывались все глубже. Она как-то ловко вывернулась, и вдруг он понял, что не чувствует ее больше.

Тишина.

В глазах адская боль.

Он ощупал их пальцами и почувствовал что-то влажное. Потом вдруг вспышки. Зеленые, желтые, синие, оранжевые, ярко-красные.

— Нееееееет! — завопил он. — Неееееет, гребаная ты сука!

Он зажал ладонью левый глаз, в котором жгло так, словно в него брызнули кислотой. Ничего, только лишь полоски света. Он обернулся в темноте.

— ВЕРНИСЬ! ИДИ СЮДА, РЭД!

Голова ударилась обо что-то твердое. Крыша фургона, понял он и уставился непострадавшим глазом на потолочную лампу, которая пылала ярче лазера и бросала ярко-белые осколки лучей.

— Рэд! — заревел он. — Рэд!