Пустая душа

Ещё через тысячу километров и двадцать пять дней (скорость упала из-за раненых) я начал поглощать каждого третьего старшего гиганта. Скверна сочилась из моих пор оставляя ожоги, чтобы этого избегать пришлось выдавливать её мощными короткими импульсами с выбросами Ксие, синхронизируя свои действия с командой уборщиков.

Наблюдение: скверна разъедает духовную материю.

Интересно, при длительном накоплении скверны от души останется только нерушимый стержень воли? И сможет ли такой пустой оперировать этой скверной?

Праздное любопытство. Мне не нравиться то, что она делает с моими чувствами, моими воспоминаниями, с внутренним миром, который строиться общими усилиями для моей радости. Особенно то, что произошло с библиотекой! Я треть книг осознать не успел, почти равно дочитать, когда эта дрянь их размазала. Надежда на восстановление мизерна, из десяти тысяч новосёлов ещё ни один не поделился воспоминаниями об недочитанных, зато навалили кучу других.

Поэтому кратеры от выталкиваемой во вне миазмы отмечали весь наш продолжительный путь.

— Элестрùя, а твой луч это вообще, что? — девушку я пытал на привалах регулярно по поводу её фиолетового оружия.

Вообще, она кавайная. Неко мими, толстый белый хвостик. Руки-лапы до локтя, ноги-лапы до колена. Из-под шлема с кошачьими ушами и мордочкой ниспадают густые, крепкие белые волосы. Под маской-шлемом видна человеческая кожа. Милый, на первый взгляд, белый хвост может выпускать тонкие иглы, на которые девушка наносит яд. Метает она их взмахом хвоста.

— Я без понятия, Глава. Режет и режет. Какое мне дело. — пожала та плечами, как обычно.

— Поняв, что его питает, можно его усилить. Поняв, что он из себя представляет, расширить применение. Иначе дезинтеграция Ксие материи является сомнительным приобретением. Да, в схватках в этом мире с равными, даже превосходящих числом, тебе вскоре не станет равных, но что будешь делать если нападёт Высший?

— Положусь на Вас. — явно улыбнулась она под маской.

С Юкихико было проще. Она выстреливала своими когтями на длину до тридцати метров, могла задавать каждому свой вектор и менять им кривизну при росте. Но вот плотность подкачала, у той же Элестрии они многократно крепче. Выглядит она весьма… нормально, для Пустого, костяной бронелифчик, с костяными шортиками, костяные сапоги с торчащими вверх клинками в пол ладони на наколеннике. Перчатки покрывающие предплечья с ножами идущими по тыльной стороне защиты и так же клинком у локтя. Маска у неё чем-то лицевой щиток хоккеистов напоминает. Четыре дыры в торсе, две в животе, нижняя как если большой и указательный пальцы в кольцо соединить. Верхняя с мандарин, в солнечном сплетении с бейсбольный мяч и под ключицей с грейпфрут. Необычно.

Девушка она стеснительная. Неразговорчивая. Всех с уважительными суффиксами зовёт. Плевок-сан, это да, это очень звучит. Но не угомоняется.

Ладно, веселью время, потехе час.
Меня там ждут Гиганты,
Меня ждёт моя боль,
Она хочет стать Платиной,
Противиться? Кто я такой?
Моя очередь идти на внешний рубеж, и резать, резать, резать!
Резать и Крошить!

Сентябрь-ноябрь. Две тысячи десятый год. ПМ. Отступление.

Ураган. Он не качал деревьев. Деревья в этом лесу уже забыли, как это. Но он был. Глаз бури в центре спирали переламывающий вечное и бессмысленное скитание Чистильщиков, нёс крупицу созидания.

Чистильщики чувствовали бушующую бурю, многих она влекла, она несла смысл, смысл Хаоса, но он был.

Буря несла разнообразие и это тоже влекло Чистильщиков к ней, как мотыльков на яркий свет.

Но тех, кто умнее, осторожнее, хочет жить, пусть и в такой форме она пугала, до дрожи, до визга. Они старались умчаться от неё загодя.

Не многим это удавалось. Призрачная Буря, если ты ей внял, то уже поздно. Бежать нужно было за пробегающими мимо зверями, спасающимися, как от пала.

Если же ты попал в неё, то останешься жив. Тебя перемолет, перекрутит, переломает кости, но выпустит дышащим. Если бы не гиены следующие за Ураганом…

Это был грандиозный тест на Удачу неудачников.

Но если ты был смел. Одинок и тебя достала эта серая пустыня в каменном лесу, то эта буря несла тебе радость не только боем.

Надвигающиеся Призраки кричали и улюлюкали, оскорбляли всех встречных противников, которые волной текли перед ними и таяли, таяли, таяли сломанными телами. Это была возможность! Возможность поговорить. От неизбежности, от куража висельника, у Чистильщиков выдавливался вечный страх погибнуть.

Если не поговорить сейчас, то когда?

Так они вливались в бурю несущую имя Тэк Ал Ара, заражались общим безумием, получали подзатыльники за убитых противников и набегали, набегали, кружились в спиральном кольце, заходя то вперёд, то прикрывая тыл, то становясь флангом, а порой попадая с ранами в ядро, око бури, которое прикрывало шестнадцать старших Великанов.