Пустая карта

Не включая свет, упали на широкую кровать. И он тут же с остервенелой жаждой впивается в губы, почти раня зубами нежную кожу и царапая щетиной. Заставляя до максимума вскипать и так бурлящую в жилах кровь. Пальцами безотчетно впилась в шею и плечи, немного не рассчитав и раня кожу до красных царапин, шипение сквозь зубы от боли и меня тут же печатали в кровать жестким хватом за горло, одновременно рванув блузу и скользнув жадными губами к груди. Смесь жажды и жара, вскипевшего в крови, долбанула жуткой дозой по мозгу. Накрывая моментально, вызывая сбой всех систем. Едва не подкидывая мое тело под ним и вырывая из груди громкий стон удовольствия. Отпустив горло, его ладонь на разрыв остальному, вдруг прошлась нежно по щеке, пальцем вдоль скулы, зарываясь пятернёй в мои волосы и снова губы к губам, и я признавая полное поражение перед опьяняющим разносом внутри, позволила ему углубить поцелуй. Я хотела этого мужчину, хотела его до капающих слюней, хотела настолько, что сводило все мышцы внизу живота, скручивало, смешивая удовольствие и боль. Сдергивая с него одежду, вцепилась пальцами в его плечи. Горячие руки по телу вниз, подхватывая под бедра, разводя мои ноги, заставляя обхватить его корпус и он одним дразнящим толчком, отправил мой разум в нокаут. Возбуждение выстрелило резким разрывом каждой клетки в теле, оседая внизу живота ураганом жара, который сносил всё изнутри, сметал, разрывал на мелкодисперсные частицы, оставляя лишь голый животный инстинкт. Хотя казалось куда сильнее. Оказалось можно.

От нетерпения приподняла бедра, прижимаясь ближе, теснее. Ладонями по горячей, коже его спины, сходя с ума от запаха его тела смешанного с парфюмом, изнывала от нетерпения. Мне казалось, я готова была убить его, когда он отстранился на доли секунды, дабы стянуть с меня и себя остатки белья и вытащить презерватив из тумбочки. Секунды, показавшиеся вечностью.

Так не бывает, что бы от мужских прикосновений к телу сносило голову, разум и контроль, полностью, напрочь, к чертям. Так не должно быть… Шелест упаковки, и его пальцы к самой чувствительной в теле точке, массируя с мягким нажимом. Нетерпеливо схватила его за плечи и он, наконец, подается вперед, поражая медлительностью и растягиванием момента. Взвыла, максимально раскрываясь и вжимаясь в его тело, что бы кожа к коже, что бы глубже, быстрее, сильней. Попытался обездвижить, чтобы продлить, оттянуть момент, прижимая меня к кровати и я, врезаясь ногтями в простыню, боясь разодрать его спину в кровь, одновременно поддаваясь бедрами вперёд навстречу, и почти вгрызаясь зубами в его плечо. Бурлящая дикость, взрывающая мозг и вены, меня с каждой секундой все больше разносило на атомы, подводя к краю и взрыв в момент. Слишком быстро и сильно, прошивая каждую клетку тела насквозь, накрывая горячей волной. Выгнуло под ним, тряхануло, сводя мышцы болезненными, сладкими спазмами, туманя остатки разума и подводя к безумству, в котором совсем нет контроля, мыслей, рациональности. Спроси меня сейчас какой сегодня день недели, я бы не ответила, я бы даже число не вспомнила. Секунда и сквозь пелену оргазма до меня донесся его порванный выдох со сдавленным рыком, и его руки на пике сжали мое тело сильнее. Рваное дыхание двоих, остаточное подрагивание тел на сходе, и учащённый ритм сердца почти в унисон. Не чувствуя тяжести, уткнулась в его плечо и, не открывая глаз, дышала. Сбито, часто, пока его губы устало и нежно целовали мою шею. Что ж ты мне раньше не попался Усманов?

Совместный душ и второй раунд, прямо там, в ванной под струями воды, жажда не уменьшилась она, словно росла все больше и больше, попытка перекусить после на кухне, соскользнувшее случайно с тела полотенце, когда я тянулась за чашкой, и мы зашли на третий круг.

– Вы вискарь с виагрой хлестали? – спросила, обнимая его за плечи, когда меня закинули попой на столешницу.

– Устала?

– Нет, – разводя ноги и сдавленно постанывая, когда он медленно в меня вошел, – хочу еще. Только с непривычки саднит все уже.

– Блин, – попытался отстраниться. Не дала, притягивая обратно.

– Не останавливайся.

Часы показывали половину седьмого утра, когда мы зевая, сидели полуголые на полу кухни, игнорируя наличии стульев, жевали бутерброды и пили чай с одной чашки, потому что в процессе уронили со столешницы посуду и расхерачили остальные пять, а второй комплект Усманов не нашел, честно он и не сильно старался его найти. Быстрый душ и я даже не до конца помню, как мы оказались в кровати. Проснулась я от настойчивой трели собственного телефона, продрав глаза, нашла его на комоде в другой части спальни.

– Слушаю.

– Ольга Владимировна? – раздался незнакомый женский голос.

– Да.

– Это вас из клиники беспокоят. Вашей маме сделали операцию. Все прошло успешно. Состояние стабильное, пока она еще в реанимационном отделении, это обычная процедура не переживайте. Как только ее переведут в палату, ей разрешат пользоваться телефоном, и она с вами свяжется.

– Спасибо большое.

– Всего доброго!