Пустая колыбель

– Молодую? Вот уж спасибо, – она снова болезненно улыбнулась. – Нет, я не хочу никому про это знакомство говорить.

– Я так и подумал. Ты всегда боялась лишнего внимания к себе.

«Зато ты его жаждал», – подумала она. Но вместо этого спросила:

– И что тебе про меня рассказали?

– Да ничего особенного. Что ты работаешь в хосписе, но тебя попросили и здесь помочь из-за эпидемии. Сейчас все нарасхват. Женщин же к работе только-только начали допускать. Что у тебя была болезнь, – он замялся, произнося это слово, – из-за которой у тебя удалена матка. Что ты вдова и что муж был намного старше тебя. И что ты большая умница и всю себя отдаешь работе, – на последней фразе он тепло посмотрел на нее.

Анна погрустнела. Все было правдой, кроме истории с болезнью, но ее коллеги про это не знали.

– Вот видишь. Два предложения о всей моей жизни. И сказать-то больше нечего.

– Ты могла бы рассказать намного больше.

– Нет, и вправду нечего. Точнее, может и есть, но сейчас я про себя говорить не хочу. Расскажи лучше ты.

– О чем?

– О том, что не знает пресса. О чем-то важном.

Николай вздохнул:

– Моя история – это история разбитых иллюзий. Я всегда молился, чтобы Господь дал мне силы справиться со своей гордыней, но я так и не смог. Не смог принять то, что творится сейчас в церкви. Не смог принять равнодушие и меркантильность. Хотел изменить систему, но система избавилась от меня.

– А кроме этого?

– А кроме этого нет ничего. Только дом и молитва. В церкви сейчас меня не хотят лицезреть.

– Ну, твое видение многим вернуло веру. Я много раз смотрела этот ролик.

– Зачем?

– Честно? – Анна пристально взглянула на Николая. – Хотела понять, правда это или нет.

– И поняла?

– Нет.

– Видение действительно было, – произнес Николай, посмотрев куда-то в сторону окна.

– Возможно. Мне не хочется верить, что это ложь. Мне хочется верить в чудо.

– Оно и произошло. Ребенок Марии жив.

– Младший да, а старшая нет.

– Давай не будем о них? – он снова вздохнул и будто погрустнел.

– А о чем?

– О тебе и обо мне.

Он не сказал: «О нас», заметила Анна.

– Ты счастлива? – вдруг спросил он.

Ей хотелось расхохотаться ему в лицо и спросить: «Ты что, издеваешься?» Но вместо этого она ответила:

– Можно и так сказать. Я жива, здорова, у меня есть работа, которую я очень люблю, и у меня есть, где жить. У сотен миллионов людей на этой планете такого нет, значит, я как минимум счастливее их.

Николай вновь внимательно посмотрел на нее, ничего не говоря. Она не выдержала и спросила в ответ:

– А ты счастлив?

– Да. Я нашел себя. И нашел свой путь. Пусть он и непростой.

Ну почему ей так хотелось, чтобы он сейчас соврал? Чтобы сказал ей: «Нет, я сделал неверный выбор. Я жалею, что не остался тогда с тобой».

– Тебе больно от моего ответа? – Николай заметил ее реакцию.

– Нет, нет, что ты, – Анна как-то зажалась, заметив, что он снова все прочитал по ней.

– Прошу тебя, не надо врать. Ложь – грех, зачем она тебе?

– А то, что я сейчас рядом с тобой на диване – не грех?

– Сейчас мы не делаем ничего плохого. Мы просто разговариваем, как старые друзья, которые не виделись много лет.

– Друзья? Мы расстались не на этой ноте. Ты, помнится, проклинал меня.

– Не проклинал, такого не было. – Анна, наконец, услышала в его голосе эмоции. До этого он был очень спокоен. – Мне было очень больно от того, что ты сделала. Но потом, когда ты позвонила мне в Москву и рассказала о последствиях, я понял, что ты наказана намного сильнее, чем того заслужила. И мне остается только молиться за тебя. И я понимаю, что ты все это сделала ради меня.

– Не только ради тебя. Но и ради себя. Ради своего спокойствия.

– Но ты его не получила…

– Нет, ты знаешь, что нет, – к глазам Анны подступили слезы, но она постаралась их сдержать. – Это мой путь. У тебя другой, – добавила она.

– И сегодня эти пути пересеклись. Но ты должна понимать, что они скоро разойдутся. – Он смотрел на нее, и в глазах была какая-то боль или вина.

– Зачем ты об этом говоришь?

– Чтобы ты понимала.

– Мне уже не восемнадцать. Я прекрасно все осознаю.

– И осознаешь, зачем ко мне приехала?

– Да.