Пустая колыбель

– Маловероятно. При падении она могла упасть на другую сторону, и тогда происхождение сильного ушиба на голове вызвало бы вопросы. Другое дело просто синяки или мелкие царапины. Возможно, ее специально накрасили, чтобы соответствовать тексту письма о том, что она хочет быть красивой. Тогда понятно, почему убийца не надел перчатки. Но она вырывалась. В общем, не могу точно ответить на этот вопрос. Но есть варианты, почему отпечатки остались на помаде, а убийца протер тюбик.

– Вы уже верите в то, что это все-таки убийство?

– В это верите вы, – довольно резко ответил Денис, – мое дело найти доказательства, если таковые существуют. Сейчас никаких признаков, что это не самоубийство, кроме странности с помадой, нет. Возможно, и у помады тоже есть какое-то логическое объяснение. Пока нужно искать доказательства. Но в пользу вашей версии говорит отсутствие правдоподобного мотива для самоубийства. Девочка столько времени провела взаперти и покончила с собой, когда, наконец, ей разрешили выйти на свободу? Это очень странно. Я пообщался с ее лучшей подругой, она оказалась довольно разговорчива. Алина ей доверяла и сказала, что наврала своему бывшему парню, будто нашла себе кого-то нового. С Никитой мне с трудом, но тоже удалось поговорить. Он был настроен очень негативно. Но я чуток пригрозил ему, и он рассказал, что в это время был на волейбольной секции. Я проверил: это действительно так. Связался сегодня также с директором магазина на первом этаже вашего дома. Он обещал завтра дать посмотреть записи с камер наблюдения. С них видно проход к вашему подъезду. Если к Алине приехали на машине или даже на общественном транспорте, убийца должен был пройти мимо камеры. Со двора выхода к проезжей части у вас нет.

– Записи будут только завтра? – немного разочарованно спросил Олег.

– Да, и то хорошо. Могли бы вообще ничего не дать. А вы так сильно торопитесь? Ой, извините, опять сморозил глупость, – замялся детектив, увидев мрачный взгляд Олега. Он был довольно молод и, видимо, своих детей у него пока не было. Понять состояние отца, потерявшего любимого ребенка, ему было непросто.

– Нет, – горько усмехнулся Олег, – не тороплюсь. Но завтра очень тяжелый день, и я не уверен, что после обеда буду на связи. Можно вас попросить прислать мне всю информацию на почту?

– Да, конечно.

– И… – Олег замялся, но все же сказал: – Если я не выйду на связь до вечера, то можете продублировать файл на другой адрес?

Детектив очень удивился, но согласился. Олег продиктовал детективу почту и номер телефона Анны.

– Если будет что-то подозрительное, я вам обязательно сообщу, – сказал Денис на прощанье.

– Спасибо.

Олег проводил детектива до дверей своей квартиры и, заперев замок, тихо вернулся на кухню. На часах было шесть вечера.

Сегодняшний день был очень тяжелым. Она снова появилась в больнице. Его мертвая дочь.

Алина сидела на подоконнике, и никто, кроме Олега, ее не видел. Сидела не как ночью: она была почти прозрачной, силуэт едва угадывался на фоне летнего неба. Она наблюдала, как он взял ребенка на руки. Даже не оглядываясь на окно, Олег чувствовал на себе ее взгляд. Он жег его спину. А голос звучал в голове: «Смотри! Смотри!». Когда младенец оказался в руках Олега, он испытал чувства, совсем не похожие на отцовские. Его будто пронзило током, буквально. В этом ребенке все было не так, он кричал и разевал свою пасть, красную и страшную. Это не был рот малыша, это был оскал зверя. Олег отчетливо увидел, как в этой пасти появились зубы, но только на долю секунды, и сразу же пропали. А в голове звучал крик Алины: «Видишь! Теперь ты видишь! Ты все еще не веришь?» В эту же секунду Олег потрогал его голову и почувствовал, как прямо под его ладонью растут два бугорка – рога. Рога зверя. Как они могут не замечать? Он быстро перевел взгляд с жены на дочь. Мария стояла, ничего не понимая. Она или не видела, или не хотела видеть. А Алина? Олег вновь посмотрел на окно. Теперь она сидела, полностью повернувшись к нему. Тело было все таким же почти прозрачным, а вот лицо. Оно вновь было покрыто кровью и грязью. Рот был раскрыт, и она безмолвно кричала. Голос ее звучал не от окна, он был у Олега в голове: «Это он убил меня! Он! Уничтожь его!» Олег в ужасе вновь оторвал взгляд от окна и посмотрел на младенца. Снова провел рукой по голове ребенка, но бугорки исчезли. «Он маскируется, издевается», – мелькнуло в голове Олега. Показывает: «Я здесь главный, и пусть ты знаешь, что я такое, другие не знают и не узнают, пока я сам не решу, что так надо. Я младенец сейчас. Ну, попробуй мне что-то сделать. Хуже будет только тебе».

Олегу было страшно. Очень страшно. А Алина вновь отвернулась к окну. Голос в голове звучал уже спокойно, но очень уверенно: «Это он, он виноват в моей смерти. Ты должен за меня отомстить. Ты раскроешь этот обман. Больше никто не видит. Он должен отправиться вслед за мной. Там ему место, пока он не уничтожил других. Спаси их всех, во имя моей памяти». Неужели он сможет сделать то, что она хочет? Но как, когда?