Пустая лодка. Беседы по высказываниям Чжуан Цзы

Рассказывают, что один человек разговаривал со своим маленьким сыном. Ребенку задали на дом письменную работу, и теперь отец проверял ее. Орфографических ошибок там было столько же, сколько и слов, даже больше. Прочитав, отец сказал: «У тебя очень скверно с орфографией. Почему ты не смотришь в словарь? Когда ты сомневаешься, не ленись заглядывать в словарь».

«Папа, но я никогда не сомневаюсь», — пожаловался ребенок.

Так поступает и ваш ум. Он говорит Будде: «Папа, но я никогда не сомневаюсь».

Ум никогда не подвергает сомнению самое себя, в этом-то и проблема. Он подвергает сомнению всех и каждого — он сомневается даже в Будде. Даже если Кришна стучится в вашу дверь, ваш ум будет сомневаться; если является Иисус, он будет сомневаться. Он всегда был таким, вы занимаетесь этими сомнениями беспрерывно.

Вы сомневаетесь во мне, но вы никогда не сомневаетесь в себе, потому что как только ум начинает сомневаться в себе, он сразу же перестает существовать. Раз возникло само-сомнение, то основание разбито, ум утратил свою уверенность. Раз вы начинаете подвергать сомнению ум, то, рано или поздно, вы сорветесь в бездну медитации.

Баал Шем, мистик, умирал. Его сын, которого звали Гертц, был на редкость сонным, бессознательным, вечно ни в чем не уверенным человеком. Перед смертью Баал Шем предупредил его, что эта ночь будет последней.

Но Гертц решил: «Никто не может знать, когда придет конец». Он усомнился. Баал Шем был его отцом, и тысячи верили в то, что он — мессия, человек, который приведет миллионы к спасению. Но сын его сомневался, и той ночью он заснул. Проснулся он в середине ночи. Его отец был мертв. Тогда он начал рыдать и рвать на себе волосы. Он упустил свой величайший шанс, небывалый случай, и теперь уж невозможно было снова увидеть отца живым. Но он не усомнился в своем уме, он усомнился в Баал Шеме.

В испуге и отчаянии он разрыдался. Он зажмурил глаза и первый раз в своей жизни, теперь, когда его отец был мертв, он начал говорить с ним. Его отец много раз время от времени звал его: «Гертц, приди ко мне». А он отвечал: «Да, я приду, но сначала мне надо доделать несколько важных дел»,

Это подсказывает вам ваш ум. Я продолжаю звать вас: «Придите ко мне». «Сейчас есть другие более неотложные дела. Я приду попозже; подожди», — отвечаете мне вы.

Но смерть разрушила такую возможность. Поэтому Гертц зарыдал и, обращаясь к своему мертвому отцу, воскликнул: «Что мне теперь делать? Я в растерянности. Я во тьме. Но как же мне теперь избавиться от этого ума, который так обманул меня? Я никогда не сомневался в нем. Я сомневался в тебе. Я в этом очень раскаиваюсь».

Вдруг Гертц услышал внутренний голос, голос Баал Шема, произнесший: «Взгляни на меня. Делай то же самое, что и я». Перед Гертцем прошло, словно во сне, видение: Баал Шем поднялся на вершину горы и бросился в пропасть. «Сделай то же самое», — велел он.

Но Гертц возразил: «Никак не пойму». На самом деле, Гертц вновь усомнился: «Чего он от меня требует? Это же самоубийство».

Баал Шем рассмеялся и сказал: «Ты продолжаешь сомневаться во мне, не сомневаясь в себе. Тогда сделай так». И Гертц увидел огромную гору, всю в огне, как вулкан, огонь бушевал повсюду вокруг нее, плавя камни, и вся гора раскалывалась на части. Баал Шем велел: «Или сделай это. Поднимись на эту гору и швырни свой ум в бездну, сожги его полностью».

Как гласит история, Гертц заявил: «Я обдумаю это».

Когда вы говорите: «Я обдумаю это», — вы начали сомневаться. Думает сомнение, не вы. А когда сомнений нет, действует вера, но тоже не вы. Сомнение думает, вера действует. Благодаря сомнению вы можете стать великим философом; благодаря вере вы можете стать Чжуан Цзы, Фениксом, нестареющим, бессмертным Фениксом. Через сомнение вы можете проникнуть в таинства времени; через веру вы войдете в дверь вечности.

Я слышал о двоих заблудившихся в лесу глухой ночью. Это был очень опасный лес, полный диких зверей, очень густой; тьма окутала все вокруг. Один человек был философ, а другой был мистик; один — человек сомнения, другой — человек веры. Внезапно разразилась гроза, загремел гром и ярко сверкнула молния.

Философ взглянул на небо, мистик посмотрел на тропу. В этот момент вспышки молнии тропа была перед ним, освещенная. Философ взглянул на молнию, и начал гадать: «Что происходит?» — и потерял тропу.

Вы заблудились в лесу более густом, чем в той истории. Ночь еще темнее. Иногда вспыхивают молнии. Опустите глаза на тропу.

Чжуан Цзы — это молния, Будда — это молния, я — это молния. Не смотрите на меня, посмотрите на тропу. Если вы смотрите на меня, то вы уже все упустили, потому что молния не будет светить долго. Она длится лишь мгновение, и мгновение это редкостно — когда вечность проникает внутрь времени; это как вспышка молнии.

Если вы смотрите на молнию, если вы смотрите на будду — а будда прекрасен, лицо его очаровательно, глаза его притягательны — если вы смотрите на будду, вы упустили тропу.