Пустячок с десятью нулями

«Да, похоже, разговор не клеится, — подумала я. — А может, она действительно больше ничего не знает и мне все только кажется. Вполне вероятно и такое. Скажем, всему виной моя разыгравшаяся подозрительность. Что ж, попробуем начать издалека».

— Скажите, Вероника, а давно у вас эта дача? — спросила я.

— Нет. В прошлом году купили.

— Кстати, где она находится?

— Около Докторовки, это дальше, чем Жасминка.

— Далековато, наверное? — посочувствовала я. — Что, не смогли найти поближе?

— На машине не так уж и далеко, — возразила Вероника. — Зато бывшие хозяева попросили недорого. В принципе, там уже все было готово: дом, сарай, сад, огород. Отдавали не то чтобы за бесценок, но гораздо дешевле, чем обычно. Грех было не воспользоваться таким случаем. А мы давно собирались дачу купить.

— А кто был инициатором?

— Валерий. Он иногда любил в земле покопаться, — вздохнула Герасименко и всхлипнула. — Бывало, столько напланирует, что даже и не знает, с чего начать! Он вообще по натуре своей любил все переделывать, улучшать.

Вдова достала носовой платок и утерла набежавшую слезу.

— А почему же хозяева так недорого за нее запросили? — поинтересовалась я, дождавшись, пока Вероника успокоится.

Меня теперь интересовало все, что касалось прошлогоднего приобретения Герасименко.

— Не знаю. Вероятно, деньги были очень нужны. Вообще-то хозяйка говорила, что ей просто не до дачи было тогда. У нее вроде как муж перед этим совсем недавно умер, а сама она большой тяги к земле как будто не испытывала. Вот и решила продать. А может, просто долго возиться с этой куплей-продажей не хотела.

— А что она за женщина?

— Женщина как женщина… Ничего особенного, — пожала плечами Герасименко. — Немолодая уже, лет под пятьдесят. Да мы с ней особо тесно не знакомились. Общались только по случаю приобретения этой самой дачи, и не более того.

«Еще одна вдова и тоже бывшая хозяйка тех самых соток. Интересное совпадение», — отметила про себя я.

— А как вы с ней познакомились? Кто-нибудь подсказал, свел?

— Нет, по газетным объявлениям нашли. Совершенно случайно. Никто нам ее не рекомендовал.

— Я думаю, что мне не помешало бы с ней встретиться, — задумчиво произнесла я. — Вы не помните, где она живет?

— Ну разумеется, у меня есть адрес, — сказала Вероника и поднялась со стула. — Вы подождите, я сейчас посмотрю.

Хозяйка квартиры удалилась в другую комнату и через минуту явилась вновь.

— Вот, улица Горная, дом шестьдесят четыре. Безбородина Галина Григорьевна.

— А квартира? — уточнила я.

— Квартира? — удивленно переспросила Герасименко. — Так это же частный дом. Она одна в нем живет.

— А вы не помните, она не говорила, как умер ее муж?

— Нет, об этом мы не беседовали, — призналась Вероника.

У нее было такое лицо, будто она чего-то побаивалась. Но это был не обычный страх, в прямом смысле слова, а скорее опасение, как бы случайно не раскрылась некая личная тайна, принеся тем самым на голову вдовы новых неприятностей, пусть и не столь серьезных.

— Ей уже лет под пятьдесят. А мужу, я думаю, и того больше. Может быть, сам собой отошел? Своей смертью? — сделала предположение Вероника.

Но предположения меня не волновали, мне нужны были факты. Достоверные факты.

— Простите, Вероника, а вы чем занимаетесь? — поинтересовалась я участливо, чтобы чуть-чуть скрасить чересчур практичный тон разговора.

— Я работаю в банке. Зарабатываю на хлеб насущный, имея дело с деньгами, — продолжила Герасименко. — Не такими уж, может, и большими, но и не маленькими. Только, к сожалению, с чужими. Хотя, знаете, я могла бы и не работать. Валерий иногда даже высказывал по этому поводу некоторое недовольство. Особенно последние годы. Только сидеть дома — это не по мне.

— Ну, в этом мы с вами схожи, — усмехнулась я.

— Правда, сейчас я в отпуске. Хотела у матери погостить, а потом, может, еще куда съездить. Да вот не получилось, — сказала Вероника и снова полезла за носовым платком.

Потом она вдруг слегка повеселела и предложила:

— А хотите чаю?

— Нет, извините, но, по правде говоря, мне уже пора. Тоже нужно зарабатывать на хлеб насущный, — объяснила ей я.

Я внезапно почувствовала, что разговор со вдовой Герасименко меня раздражает. Что-то было в Веронике не то… Что мешало мне хотеть установить с ней тесные дружеские отношения. Но что именно? Я и сама не могла бы на этот вопрос дать какой-либо более-менее вразумительный ответ. Я просто оставила свою визитную карточку и распрощалась.

Мои поиски получили новое направление.

«Нет, явно за этой дачей что-то кроется, — размышляла я. — И такое ощущение, что Вероника не прочь найти убийцу мужа, но когда разговор заходит об этом ее прошлогоднем приобретении, то будто боится ненароком проболтаться. Что еще она может так осторожно скрывать?»