Пустячок с десятью нулями

Эта публика представляла собой разношерстную внешне, но довольно однородную по поведению компанию. Человек пятнадцать, с учетом уже увиденных, расселись как стая голубей на диване, креслах, стульях и табуретках, позаимствованных, скорее всего, на кухне. Все это маленькое море безостановочного веселья разбивалось на отдельные группки, которые одновременно вели между собой какие-то разговоры, то и дело отвлекаясь на перекрестные оклики и замечания.

— Уступите даме место, пожалуйста, — громко произнес Димыч, тот самый, которого я увидела первым.

Можно сказать, он прокричал эту фразу, пытаясь соперничать с колонками музыкального центра. Собравшиеся почти не среагировали на просьбу, и тогда обходительный юноша обратился к человеку с кучерявой головой:

— Стас, посади даму.

— Ах да, конечно, садитесь, пожалуйста, — соскочил со своего места невысокий, лет двадцати с небольшим Стас, разодетый, как герой видеоклипа, в кожу со всевозможными фенечками и заклепочками.

— Спасибо, — я устроилась тихонько на предложенном стуле, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания и не отрывать собравшихся от оживленных споров.

Рядом с диваном стояла пара сдвинутых между собой журнальных столов. На них стояли бутылки в обрамлении нехитрой и скромной закуски. Гораздо большее количество опустошенной стеклотары стояло на полу.

Я осмотрелась. Подавляющему большинству собравшихся не было и тридцати лет. Публика оживленно вела интеллектуальные беседы, касавшиеся, как я поняла, каких-то новых веяний в области театра и кино.

— Простите, а вас как зовут? — спросил у меня Димыч, усевшийся неподалеку.

— Татьяна.

Он кивнул в знак того, что понял.

— Вы знакомая Любы?

— Собственно, нет, — несколько смущаясь, ответила я. — Мне просто очень нужно с ней поговорить.

— А чем вы занимаетесь, если не секрет, конечно?

Оценив обстановку, я решила не раскрывать своего действительного занятия и ограничилась бесцветной формулировкой:

— Работаю в юридической фирме.

Молодой человек продолжил расспросы:

— Вы адвокат?

— Нет, юрисконсульт, — ответила я, готовая в случае чего тут же подтвердить свою юридическую квалификацию.

Несколько молодых гуляк со своими подругами, сидевшие поблизости, сразу насторожились, переключая свое внимание на меня. Но тут в комнату вернулась Люба, и разговор о моей персоне закончился. Разодетый в кожу человек по имени Стас принял картинную позу с бокалом в руке и полушутливым тоном воскликнул:

— Ну что ж, выпьем за Любочку, выпьем за Родину!

— За Сталина не забудь! — бросил ему тот, которого называли Димычем.

— Я за эту усатую тварь даже стакан с простоквашей не подниму, — огрызнулся Стас. — И вообще в день рождения Любочки никакой политики!

Наконец все стало ясно — у хозяйки день рождения. И похоже, что Данила Мерзляков не имеет к празднику никакого отношения. Судя по компании, собрались здесь люди, далекие от криминального сообщества. Тем не менее недавно Люба с Данилой общалась. Недавно — это два года назад. Может быть, ошибка молодости?

Было поднято еще несколько тостов, но что касается главной цели моего визита сюда, то я пока никак не решалась приступить к делу. Оторвать хозяйку от дорогих гостей мне как-то все не удавалось, оставалось только наблюдать за происходящим, выжидая подходящего момента.

— Скажите, а вы что, вместе с Любой работаете? — повернулась я к Стасу.

— Нет, мы учимся. В университете, на филфаке. Вот я и Димыч… А Любка работает в «Золоте», — продолжал Стас. — Знаете магазин на Немецкой?

Я прекрасно знала этот магазин, расположенный правее кинотеатра «Пионер», сразу за заведением с вывеской «Чай». Название магазина было выведено тонкими изящными печатными буквами, насаженными на поблескивающую изумрудно-малахитового оттенка доску.

Бросив беглый взгляд на часы, я, однако, решила, что уже воздала достаточную дань хозяйскому гостеприимству. Отыскав глазами Любу и не вставая, я громко обратилась к ней, так, чтобы слова можно было расслышать в общем шуме и гаме:

— Люба, извините, так вы мне не подскажете, где найти Данилу Мерзлякова?

Люба встала со своего места, и я смогла лучше ее рассмотреть. Она была тонкая, изящная, прямо как золотые буквы на вывеске магазина, где она работает. Голову она держала весьма грациозно.

— Ну, я не знаю, где он может быть, если его нет дома, — просто ответила она.

— А какой это Мерзляков? — вмешался Серега.

— Да ты его не знаешь, — ответила хозяйка дома.

— Это которого пару лет назад посадили, — проявил свою осведомленность бородатый детина.

— А за что его посадили? — не унимался Серега.

— Наркотой, что ли, торговал, — ответил бородач. — Я точно не в курсе.

— Да не торговал он, просто у него траву нашли, — поправила Люба. — А он вам что, очень нужен?

— Да, очень.

— Знаете что, давайте выйдем, а то здесь слишком шумно, — предложила хозяйка.

Я охотно согласилась, ибо уже подустала от происходящего. К тому же в динамиках зазвучали шедевральные творения каких-то исповедников экстремального металла, представляющие собой нечленораздельные хрипы, сопровождаемые молотьбой барабанов и нудным жужжанием гитар.