Пустяки и последствия (СИ)

Почему, с какой стати у такой, как я, высоченные требования? На каком основании? Не знаю. Возможно, это как раз обо мне строка: "значит, нужные книги ты в детстве читал". Действительно, с малолетства я читала много и жадно. У нас дома была отличная библиотека, мои родители как торговые работники имели доступ много к чему, недоступному для прочих. В частности, к книгам. Они их покупали, коллекционировали, ставили в роскошные книжные шкафы, но сами не читали. У них категорически на это не было времени и сил, а может, и желания. Зато читала я. Всё подряд, запоем! А мама, моя забавная мама, просила меня пересказывать ей прочитанное.

- Только подробно, со всеми деталями и в той последовательности, как написано! - требовала она. Мне безумно нравилось это дело - рассказывать ей прочитанные мною рассказы, повести, романы! Она внимательно слушала, иногда перебивая:

- Нет-нет, что-то не так, ты, видимо, кое-что упустила, не вяжется!

И я задумывалась, вспоминала, иногда бросалась к книге - уточнить... И всегда мама оказывалась права - я что-то упускала. С каждым разом мои пересказы становились всё более отточенными и безупречными в деталях, я научилась вчитываться в каждое слово, чтобы не упустить никаких нюансов, даже если они поначалу казались незначительными. Похоже, именно тогда мне захотелось стать писателем. Да, пересказывание чужого разбудило во мне желание придумывать, сочинять... Именно в этом таился подвох: когда я стала взрослой, выяснилось, что мне нечего сказать читателям, а моя фантазия не очень-то развита и шустра. Хорошо пересказывать книги вовсе не значит уметь сочинять и писать самой. В сущности, и сейчас я пересказываю чужую историю, не мною придуманную.

В детстве и отрочестве я прочитала всё, что нужно, и ещё больше, возможно, то, что не нужно. Книги всегда были моими лучшими друзьями и учителями жизни. Вроде бы считается, что это хорошо, но результат-то несколько странный, противоречивый, правда? У меня сформировался книжный взгляд на жизнь вообще и на мужчин в частности. Кто в нашей сирой реальности мог сравниться с положительными героями романтических произведений, криминальных драм, классических романов? Потому моё женское одиночество было предопределено "книжным" сознанием, слишком большой начитанностью. Звучит странно, но так и есть.

А годы шли, и никакой настоящий герой не появлялся в поле зрения. А даже если бы появился... Разве он обратил бы внимание на меня? С какой стати, если рядом толпы умниц и красавиц? Кто я по сравнению с ними? Меня нет, я - невидимка, серость, мышь.

Но пойти по пути наименьшего сопротивления, снизить планку и начать выбирать среди мужичков по принципу "уж какие есть", не хотелось.

Выйти на рынок заморских женихов? Совсем падение, дно. Наши невесты идут нарасхват у западного мужского неликвида - для кого-то это ещё секрет?

Так и попала я в клещи - мой выбор был ограничен сразу с двух сторон: с одной, я сама не фунт золота, с другой - доступные моему уровню женихи нужны мне были, как дырка в голове.

Интернетовский "романтический" опыт у меня тоже имеется. Примерно такой же, как у Птичкиной Лены. Поначалу думалось, что в сети другая ситуация, без пятых-восьмых разборов женихов и невест. Оказалось, всё то же самое, что в реальной жизни, один в один. Нет никакой разницы, где знакомиться: в трамвае, в музее или на сайте.

Такова история моего одиночества. "Книжная" история. Глупо? Но я не жалею. Жить с мужчиной, для которого я опустила бы планку и смирилась бы с тем, с этим, с третьим, десятым - ради чего? Ради пресловутого неодиночества, от которого может быть только хуже? "Уж лучше одному, чем с кем попало быть". Этому меня тоже книги научили.

Подрастающая девочка, обдумывающая житьё! Не хочешь остаться одинокой женщиной, не читай хороших книг и вообще читай поменьше! Но потом, когда споткнёшься о "козла", не жалуйся. Такой у нас выбор, другого нет.

Но вовсе не это мучило меня сильнее всего, отнюдь! Всё же я была серьёзно больна графоманией и постоянно что-то сочиняла. Писала много и настойчиво, таскала свои творения в издательства, каждый раз получала отказы. На эту мечту профукала огромную часть жизни. Долго не хотела понять и смириться с тем, что бездарна, не слышала этого, отмахивалась, считала, что просто не нашла ещё своего издателя. Оказывается, у всех графоманов так бывает...

Ни разу не разместила ничего из написанного в интернете, потому что искренне считала это падением. Книгу должны признать в издательстве и издать на бумаге - только тогда ты по праву будешь называться писателем. Мне кажется, я права, до сих пор убеждена в этом.

Тот памятный разговор с редакторшей оказался последней каплей, переполнившей чашу моего непонимания, превратившегося в понимание. Дошло, наконец, до тридцатипятилетней толстухи, что она вовсе не непонятая писательница, ищущая своего издателя, а тривиальная графоманка с запросами. С запросами к мужчинам, к издателям, к жизни вообще. А потому одинокая, никому не интересная, никем не любимая. Но ведь и никого не любящая, замечу справедливости ради.