Пусто: пусто

— Ну и что вы от меня хотите? — лениво спрашивал, жуя бутерброд, дежурный. — Возбуждения уголовного дела? Оно вам надо? Номера мы все равно не найдем, будет «висяк». Оно нам надо? Ну хорошо, даже если мы заведем дело, вам придется на два месяца поставить машину в гараж. Почему? Да потому что без номеров ездить нельзя. А новые номера вам никто делать не будет, пока дело не закроют. Улавливаете? Так что ты лучше вот что, дочка. Езжай завтра в свое МРЭО, пиши заявление об утере и получай себе спокойно новые номера. Без всяких проволочек. И вообще, с чего ты взяла, что их на нашей территории свинтили? Ты с утра, когда в машину садилась, проверяла, на месте ли они? То-то же! У тебя их, скорее всего, ночью украли. Алюминий, понимаешь ли, очень ценный металл. Иди, дочка, иди. И не расстраивайся. Только алиби на всякий случай имей до тех пор, пока новыми номерами не обзаведешься: вдруг кто с твоими номерами человека задавит или банк ограбит. Хотя маловероятно…

Сильно огорченная Люся хотела было отказаться от поездки в Люберцы на машине без номеров. Но потом вспомнила совет дяди милиционера помнить об алиби, и решила не менять своих планов. На удивление, пост ГАИ на выезде из Москвы удалось проскочить без всяких осложнений — никто машину не тормознул и не начал задавать неудобных вопросов. Ночевать Люся осталась у друзей, благо, нашелся свободный диванчик. И не только чтобы не ехать на машине одной и не создавать себе проблем с алиби. Но и потому что Валерка, как выяснилось, умеет варить вкуснейший глинтвейн, под который его наивные песенки собственного производства, исполняемые на трех аккордах, казались шедеврами. Мама, конечно, очень обижалась по телефону, когда Люся сообщила ей, что ночевать сегодня не приедет, но в конце концов смирилась и она.

* * *

Воскресным утром г-жа Можаева проснулась от возбуждающего запаха кофе. Наташка заварила в турке настоящие молотые зерна от «Монтана Кофе», и Люся даже позавидовала Валерке: какая ему все-таки удачная вторая половина досталась. Выспалась она на удивление хорошо, хотя в чужом месте обычно долго ворочалась без сна. Но тут, должно быть, глинтвейн помог почувствовать себя как дома. К тому же подушки у Суперпупса оказались набиты настоящим пухом и так и навевали сладкие грезы.

За завтраком г-жа Можаева энергично принялась агитировать г-жу Рыжову и ее благоверного бросить все дела и ехать с нею в Москву. В гости. Не то чтобы Люся была такая хлебосольная девушка, просто у нее имелась вполне весомая причина — номеров на ее автомобиле по-прежнему не было. Г-н Смирнов (оказалось, что у Валерки такая вот классическая русская фамилия) наотрез отказывался покидать родные стены и неприлично намекал на необходимость их с Наташкой общения тет-а-тет. У них, понимаете ли, любовь во всех ее проявлениях.

— Злые вы, — обижалась Люся. — Как же я без вас одна поеду? Как же я без алиби? Кто, кроме вас, подтвердит, что я по утрам старушек не переезжаю и банки на машине без номеров не граблю?

— Ты совсем уже помешалась на своем алиби, — заржал Суперпупс. — Зачем оно тебе? В конце концов, если кто-то и поедет грабить банк на машине с твоими старыми номерами, у тебя есть два живых свидетеля, готовых подтвердить, что эти номера у тебя стибрили еще в субботу. Въезжаешь?

Люся хлопнула себя по лбу. Точно! Такая простая мысль ей просто не приходила в голову. Да уж, с ее аналитическими способностями только и делать, что играть в домино!

— Зачем же тогда, скажите на милость, я у вас ночевать осталась? — спросила она у смеющихся влюбленных.

Они только пожали в ответ плечами.

— Любишь ты нас, наверное, Люсенька! — прохихикала г-жа Рыжова. — Кстати, если это как-то компенсирует твои страдания, можешь стать свидетельницей со стороны невесты на нашей свадьбе.

Оставив счастливых влюбленных, Люся отправилась в Москву. Уже въезжая в город, она вспомнила о неприятном поручении Безбородовой, полученном в субботу. И решила разделаться с ним как можно скорее и забыть. А то так и будет «должок» весь день над душой висеть!

Люся легко нашла нужный дом по памяти. Его двор был до отказа забит машинами, так что г-же Можаевой пришлось проехать еще немного и припарковаться у следующего корпуса. Прямо из машины она позвонила по мобильному Зайцевым. К счастью, Ленкины родители оказались дома и разрешили Люсе подняться в квартиру.

Г-жа Можаева многократно извинялась за беспокойство — намного больше, чем того требуют приличия. Наконец родители открыли перед ней дверь в комнату Леночки.

— Проходите, смотрите. Вот ее письменный стол. Она обычно все бумаги в нем хранила. Ищите. — И мать Зайцевой встала в дверях, скрестив руки.

Люся принялась выдвигать ящики стола и перебирать бумаги. Бумаг оказалось ужасно много: рефераты, контрольные, какие-то распечатки потешных историй из интернета и рассказов Алекса Экслера, вырезки из журналов и прочая бумажная канитель.

Примерно полчаса Люся копалась в макулатуре и в конце концов развела руками: