Пустой

Участки местности грузятся почти всегда одни и те же, но с разным интервалом времени. Где-то час, неделя, месяц или годы. Почти все всегда по-разному. Крайне редко Стикс ошибался и прилетали кластеры из других широт и временных отрезков. Например, посередине тайги мог оказаться участок пустыни, и между елок начинали бегать вараны и скакать тушканчики. Или летом, в болоте, оказаться часть зимней тундры с оленями и чукчами.

Итак, данный мир разделен на кластеры в котором есть стабильные участки, период перезарузки в котором значительно долог, что бы можно было там организовать постоянный лагерь или поселение как у нас.

Название это дивное местечко носило простое и незамысловатое «База» или просто «стаб».

Таких стабов, от слова стабильный участок, как мы, по всему Стиксу было множество. И некоторые скитальцы, которым не сидится на одном месте, шляются между ними взад-назад, но не долго. Рано или поздно находят, и они приключения на свои мягкие части тела. Эти безмозглые и бесстрашные мальчики и девочки называются рейдеры. Впрочем, в наш стаб они заглядывают редко. Мы глухая провинция, по здешним меркам. Город, который к нам подгружался, точнее его часть, был не богат по здешним меркам.

Одно для меня было не совсем понятно, почему в том, обычном и нормальном мире, никто и никогда не слышал от участков местности и целых городах, пропадающих, не пойми куда? Бытовало мнение, что мы всего лишь дубли от оригиналов. А это значит, что оригинальный я, добрался-таки до своей квартиры, и продолжает вести жалкое и ничтожное существование в своем мире. На другого меня продолжают, брезгливо морщась смотреть окружающие?

Вот это он попал…

Шла не первая неделя моего ударного феодального труда на кухне. Подъем, примерно в пять утра. Наручные часы тут были не у всех, да и те только механические. Вся электроника при попадании в Стикс сгорала напрочь. После чего, активная помощь поварихам в помещении столовой. Мытье полов, вынос мусора и все прочие радости жизни подсобного рабочего. Затем мытье посуды и вынос баков с отходами. Под ужин — мытье посуды и вынос баков с отходами.

Труд, конечно, облагораживает!

К поварихам я подходить не решался. Как мне объяснили, это бывшие наложницы гарема и по понятным причинам психика у них нарушена и нервы не к черту. Женщины, отработавшие свой моторесурс или просто надоевшие, шли в обсуживающий персонал на кухню. Как и почему они не потравили всех нас, загадка. Ночевали и жили они там же в столовой. Нет, насильно их никто не удерживал, хочешь уйти — уходи! Вот далеко ли отойдёшь?

На ночь в столовой посторонних не оставляли. Поварихи закрывались на ключ и выгоняли всех и меня, которого за человека вообще не считали, и охранника, у которого все мысли были о поварихах и о продуктовом складе. У меня все мысли были только о живчике. Я старался заполучить его любой ценой. Мысль об этом напитке просто стала навязчивой. Гадкая смесь благотворно действовала на весь мой организм. Волей не волей поверил, что она мобилизует все силы организма и избавляет от всего вредоносного.

На сеанс МРТ, конечно, не ходил, но через неделю пусть даже скудного употребления вонючего, но целебного напитка заметил, что нога начала двигаться более-менее нормально. Рука — стала приобретать чувствительность.

А это значит, что мерзкие бляшки в моем мозгу видимо рассасываются!

Мысли о том, что я скоро, возможно стану обычным, нормальным и здоровом человеком, конечно, не могли не радовать. Но тут впереди маячили перспективы не совсем радужные. Живцом меня бесконечно отпаивать не будут. Надо будет самостоятельно, при помощи автомата, клевца и ядреной матери добывать себе хлеб свой насущный.

Взросление — этап неизбежный, почетный и предстоит пройти каждому мальчику. Но мне как человеку зрелому и ленивому и когда-то начавшему самостоятельно зарабатывать кусок хлеба хотелось отсрочить этот счастливый момент, на как можно дальнее расстояние.

Ни к чему демонстрировать всем и каждому улучшения в организме. Хотя скрывать это бесконечно тоже не получится, но тем не менее я решил сбавить свою прыть. Придвигался медленно, прихрамывая сразу на обе ноги. И вообще, старался не мелькать лишний раз ни у кого перед глазами.

Нет худа без добра! В казарму я приходил после отбоя и падал без задних ног на свой матрас. Утром снова в столовку. И так каждый день. Выходные и отпуск здесь не предусмотрены. Порцию живчика получал по месту прохождения службы в столовой и понял, что она гораздо насыщенней чем для обитателей казармы. Слухи о разбавлении напитка до немыслимой концентрации оказались верны!

Больше этой гадости мне надо! Еще больше! Впрочем, почему гадости? Я начал даже находить со временем этот вкус и аромат просто необычным и весьма пикантным.

Через некоторое время нашел общий язык с поварихами. Ну как общий язык? На меня как существо убого ковыляющее, абсолютно никчемное и жалкое просто перестали смотреть с опаской и воспринимать как малейшую угрозу и начали без опаски поворачиваться ко мне спиной. Иногда они даже здоровались.